Больше ничего она не сказала в ответ на смешки Аша, просунула руку ему под локоть и пошла дальше, посвистывая.

Длинная тропинка по благоухающим лугам и зарослям кустарника привела их к большому ручью, с веселым журчанием прокладывавшему свой путь сквозь рощицу на северном краю имения. Аманда с наслаждением вдыхала свежий воздух и опять задавалась вопросом: почему здравомыслящие люди живут в вонючем, закопченном Лондоне, если могут жить в таком идиллическом раю? Но тут же сообразила – если знаешь, что этот рай вот-вот перейдет к кредиторам, то радость от пребывания в нем весьма омрачается. Потом принялась неторопливо наблюдать, как Аш раскладывает снасти.

– Ну, мисс Бридж, скажите, вы когда-нибудь удили рыбу?

– Да, раза два, но очень давно. Бывало, отец меня брал с собой.

– Джереми? – изумился Аш. Она кивнула, хотя подразумевала вовсе не Джереми.

– Ха, – произнес Аш, – ни за что бы не догадался, но – неважно. А сейчас-то хотите поудить?

– Хочу-то я лишь одного, пожалуй. – ответила Аманда улыбаясь, – сидеть здесь тихо и наслаждаться этим чудным днем, но, разумеется, приму участие в массовом убиении несчастных рыбешек, обитающих в вашей речушке. А ну, подать их сюда!

И через несколько минут Аманда уже стояла на берегу с удилищем в руке. Аш, сбросив плащ и шляпу, встал рядом. Ветерок ерошил его черные волосы, и в бликах солнца пряди отливали цветом воронова крыла; закатанные рукава рубашки обнажили мускулистые руки – именно такие, какие и ожидала увидеть Аманда. Заставив себя решительно покончить с разглядыванием графа Ашиндона – такого очаровательного в простой домашней одежде, – Аманда забросила леску с большим воодушевлением, но с малой сноровкой, и чуть сама не свалилась в воду. Аш придержал ее, обвив рукой за плечи, и рассмеялся. Давайте, покажу, – и, не снимая руки с ее плеч, другой рукой направил ее удилище так, что леска в полете медленно развернулась над водою и крючок с наживкой шлепнулся почти на середине потока. – А теперь, – сказал он, низко склонившись к ее лицу, – пусть плывет свободно.

И Аманде очень захотелось только одного – в его объятиях плыть свободно, и пусть их согревает солнце этого чудного дня и пчелы пусть жужжат над ними, и больше ничего не надо. Она услышала, как бьется его сердце и ему вторит ее сердце. Но не было пульсирующего жара, что накатывал на нее при поцелуе в музыкальном зале. Сейчас хотелось просто прильнуть к нему, положить голову ему на плечо и так стоять в тепле его объятий хоть год, хоть пару лет.

Вдруг она ощутила рывок своей лески.

– Я кого-то поймала! – закричала она так неистово, будто ей попался никто не меньше левиафана или кита; на самом деле это оказалась бешено извивающаяся форель вполне, приличная по длине и весу. Аш сам заявил, что он потрясен.

Утро тянулось, неторопливо перетекая в день; потом они перекусили и, насытившись, разлеглись на прибрежной траве. Разговаривали как-то отрывочно и не очень охотно.

– Да, – отвечал Аш на сонное замечание Аманды, – облачко это очень похоже на лошадиную голову. А взгляните левее, видите то кучевое облако? Оно скоро превратится в замок, уже вон башенки вырисовываются.

– Вижу, – сказала она со счастливым смешком. – Как думаете – перед ним будет ров с перекидным мостом?

– Обязательно, – торжественно заверил Аш. – А вокруг будет рыскать дракон.

– Ох, славно, – сонно прошептала Аманда, – драконов я люблю.

Аш посмотрел на нее, она встретила его взгляд, и нежная грусть закралась ей в душу. Она исчезнет – вернется домой, в свою эпоху, – а он приведет сюда Лиану? Потом они начнут приводить с собою своих детей.