– Профессор Ван? Этот… этот вопрос мне следует задать вам.

Похоже, офицер Чжао тоже был поражен присутствием старой знакомой.

– Это долгая история; тебе лучше войти, – поманила его рукой Ван Фанъи. Видя, что он стоит столбом, она шагнула к нему навстречу и затащила его внутрь.

Гу Ян велел дяде Чаю плотно закрыть дверь и больше никогда не позволять чужакам так врываться.

Я смог немного успокоиться – раз уж Ван Фанъи знает этого офицера…

Оказалось, что Чжао Шоужэнь и Ван Фанъи вместе работали над несколькими делами. Выступая в роли консультанта по криминальной психологии, она дала Чжао Шоужэню немало рекомендаций. Профессор Ван завоевала славу одного из лучших специалистов Китая по части составления психологического портрета преступника, поэтому она до сих пор пользовалась большим доверием Чжао Шоужэня.

Ван Фанъи сперва предложила ему переодеться, а уже потом вернуться в гостиную.

На вопрос, почему он промок до нитки, Чжао Шоужэнь рассказал вот что. Полицейские из его подразделения доложили ему, будто кто-то зашел на территорию Обсидианового особняка. После этого он тут же поехал сюда. Кто знал, что по дороге он наедет колесом на гвоздь… Кто же это настолько бессовестен, чтобы усеивать дорогу гвоздями? Зонта у него с собой не было, а добраться сюда можно лишь пешком.

Ван Фанъи посвятила офицера Чжао в курс дела, рассказав ему все от начала и до конца. Спокойно выслушав ее, он извлек из рюкзака толстенную папку, а потом сказал то, что повергло в шок всех:

– Двадцать лет назад я был одним из первых офицеров полиции, кто оказался на месте совершения массового убийства в Обсидиановом особняке, а также собственными глазами видел странное исчезновение Гу Юнхуэя из комнаты на третьем этаже. Мне кажется, что я за всю жизнь не смогу забыть того, что произошло в тот день.

– Вы… вы были офицером полиции в то время… – Тао Чжэнькунь снял очки, не осмеливаясь поверить услышанному.

– Да. Но совсем еще неопытным. Мне было невдомек, что, поехав на свой первый вызов, я столкнусь с этим делом. Став свидетелем тогдашних событий, я собирался подать в отставку, но дело Обсидианового особняка не отпускало меня, оно навечно засело в моем сознании мрачным воспоминанием. Все эти годы я продолжал собирать улики, исследовал прошлое каждого погибшего, но так и не смог понять, что же тогда с ними произошло…

– Достаточно, – внезапно перебил Чэнь Цзюэ. – Дело вскоре будет раскрыто.

– Что вы сказали?

– Поскольку у вас, офицер Чжао, есть при себе материалы дела, а у меня – блокнот со сказкой Гу Юнхуэя, объединив то и другое, мы сможем восстановить события, произошедшие двадцать лет назад в Обсидиановом особняке.

Чжао Шоужэнь злобно покосился на Чэнь Цзюэ, а потом ответил ему:

– Только профессор Ван может просматривать материалы дела, посторонним это запрещено.

Чэнь Цзюэ не стал возражать, а лишь посмотрел ему в глаза, посмеиваясь.

Профессор Чжэн Сюэхун, по-видимому, больше не желая терпеть этот фарс, встал и покинул комнату, направившись к себе наверх. Перед уходом он даже ни с кем не попрощался. Старик и впрямь оказался с характером. Чжу Цзяньпин же недобро косился в сторону Чжао Шоужэня, как раз говорившего с Ван Фанъи. Тао Чжэнькунь сидел тихо, без остановки утирая капли пота, стекающие с его головы.

– Я хочу заключить с вами пари.

Чжао Шоужэнь посмотрел на Чэнь Цзюэ и нетерпеливо ответил:

– Мне это неинтересно.

– Расскажите все, что знаете об этом деле, и в течение трех дней я сообщу вам, кто убийца. – Чэнь Цзюэ был предельно серьезен.

– Вы с ума сошли!

– Упустите удобный случай, и, возможно, больше никогда в жизни вам не представится возможности узнать правду.