— Я? А ты сама не справишься?.. — с сомнением поинтересовался Лукас, еще не потерявший надежду выспаться.

Шейла молча подняла вверх руки.

— А почему ты в перчатках? — удивился Лукас.

— Крем.

— Не понял, — признался он.

— Я намазала руки кремом и надела перчатки для лучшего эффекта, — раздраженно сказала Шейла, отчего все ее лицо пошло мелкими трещинками и она стала похожа на чешуйчато-кожую ящерицу.

Судя по смеху Лукаса, ему тоже так показалось.

— Ты собираешься спать в перчатках?

Шейла кивнула.

— Ну-ну, — только и сказал Лукас, прежде чем приняться за уборку.

Шейла осторожно обошла его и прошествовала в комнату.

Однако через пару минут она появилась в ванной снова и, опрокинув совок с собранными Лукасом осколками, заявила со слезами на глазах:

— Милый, тебе придется мне помочь. Мужчина, сидевший перед ней на корточках, поднял вверх страдальческие глаза.

— Что на этот раз?

— Смой с меня маску.

— Ты в своем уме?! Как я это сделаю?

— Водой.

— А ты?

Шейла молча протянула вперед руки.

— А-а-а, перчатки. — Лукас понимающе кивнул. — Что ж, иди сюда, дорогая.

Шейла проследовала к раковине и наклонилась. Лукас включил воду, отрегулировал температуру и принялся за необычную процедуру.

— Вожусь с тобой, как с малым ребенком.

— Тренируйся, — пробурчала Шейла, фыркнув из-за попавшей в нос воды. — Осторожнее можно?

— Извини, уж как могу.

Наконец вся грязь отправилась по водостоку в канализационные коммуникации Сан-Франциско. Кто знает, быть может, она снова вернется на историческую родину, в Мертвое море. Чудо всемирного круговорота всегда поражало воображение Шейлы. Даже вот в таких мелочах она не уставала поражаться гениальности Творца. Все всегда оказывается на своих местах. Пройдет совсем немного времени — и в ее жизни установятся прежний порядок и гармония.

— Тебя вытереть полотенцем? — спросил Лукас таким тоном, словно и в самом деле имел дело с неумелым карапузом.

— Нет, спасибо, — пробурчала Шейла.

— Всегда готов прийти на помощь. В любое время дня и ночи, милая. Обращайся. Кстати, в сковородке осталось немного рыбы — можешь выкинуть ее. Я снова позавтракаю в кафе. Без проблем!

Шейле стало не по себе. Что-то в голосе — интонации или тембре — Лукаса было такое… отчего у нее мурашки пробежали по коже.

— Ты обиделся, милый?

— Нет, с чего бы мне обижаться, скажи на милость? Ты ведь — само очарование, доброта, гостеприимство, нежность и забота в одном лице. Единая и многообразная. До сих пор не могу поверить, что все это теперь мое.

— Лукас, я ведь и не обещала, что все будет радужно и безоблачно. Я такая, какая есть, и не собираюсь меняться. Я никогда не прикидывалась невинной овечкой. Просто ты был далеко. Возможно… там, в Новом Орлеане, ты выдумал себе Шейлу Райт, создал идеальный образ…

— Это не так. Я ничего не выдумывал. Не фантазировал и не мечтал! — резко заметил Лукас. Пожалуй, слишком резко. — Все, что я делал, делаю и буду делать впредь, подчиняется вполне определенным законам логики и требованиям здравого смысла. А вот ты, милая, живешь, похоже, по прямо противоположным принципам.

Момент настал, решила Шейла. Состроив на лице трагическую мину, она сказала как можно более серьезно:

— Лукас, ты прав.