– А его нет!

– Чего нет?

– Блюда, то есть ключа вашего, нет его!

Чего-то в этом роде Саша и ожидал услышать. Недаром томили его скверные предчувствия с того момента, как он потерял из виду их провожатого.

Они с Сергеем переглянулись и одновременно воскликнули:

– Матвей!

– Кто тут меня звал?

И Матвей собственной персоной вошел в дверь. Он улыбался. Рядом с ним была его Матильда. Но теперь у Саши были большие сомнения насчет искренности этой парочки. Даже оскаленная в улыбке морда Мотьки вызывала в нем нехорошие подозрения. Может, она вовсе не так уж рада их всех видеть, а демонстрирует свой оскал, чтобы не забывались.

– Ты где был? – спросил он у Матвея.

– Я же говорил, дома. Суп с огня снял. Лосятина долго варится, я его с утра на маленький огонь поставил и с вами ушел. Вовремя успел вернуться, он уже наполовину выкипел. Матильде миску налил, сам похлебал, вас тоже могу угостить. Хотите?

– Нет. Не хотим.

– Чего так? – удивился Матвей. – Брезгуете дичину употреблять? Зря! Хороший супец вышел, наваристый и душистый. Лось был совсем молоденький, теленок, мясо нежное. Я с вами за компанию еще тарелочку наверну. Перед дорогой не мешает подкрепиться получше. Да и нашим можно будет собой взять.

– Незачем нам назад возвращаться.

– Вы чего? – еще сильней изумился Матвей. – Нас же там ждут. Ключ-то хоть взяли?

– Нет ключа.

– Как так?

– Мы думали, ты его взял.

– Да я же дома был.

– И в терем не приходил?

– Вы же должны были сюда прийти, – помотал головой Матвей. – Где ключ-то?

– Похоже, пропал.

Матвей всплеснул руками.

– Вот это дела! Кто же его взял? Может, переложили в другое место? Может, если поискать, то еще найдется?

В поисках участвовали все обитатели терема. Появились Анна с Константином, которые тоже принялись рыться в вещах. Потом прошлись по соседским домам, опросили всех жителей Хворостинки, не видел ли кто чего. Но те клялись, что никаких подозрительных чужаков возле терема не видели и бронзовую тарелку отца Феодора не брали. Вся эта суета решительно ни к чему не привела.

– Надо назад возвращаться. Они там небось волнуются. С ума сходят. Был же уговор, что мы туда и обратно. А мы вон как надолго задержались.

Перед возвращением Матвей пригласил к себе хлебнуть супчика, который и впрямь оказался отменным. Насыщенный прозрачный бульон был подернут тонкой пленкой жира. Есть его полагалось с толченым чесноком и крупными кусками свежего белого хлеба, который принесли с собой из Хворостинки.

– Нравится?

– Угу. Мясо и впрямь совсем мягкое. Даже не скажешь, что это дичина.

– Так оно сколько часов варилось, посчитай-ка! Тут и подошва бы мягкой стала.

После обеда Саша пошел к машине, он хотел хотя бы часть пути проделать на ней. Аккумулятор ему одолжил Константин. И Саша надеялся, что мотор заведется. И когда он заурчал, а машина загорелась всеми своими лампочками, Саша воскликнул:

– Победа!

Пока Матвей с Сергеем устраивались, Саша заглянул в багажник.

– Так… что тут у нас.

На глаза ему попались те самые обломки изогнутых трубок, которые он возил с собой, сам не зная для чего. Но теперь Саша понимал ценность этих кусков. Все они являлись составными частями старого ключа. И в отсутствие нового тоже могли на что-нибудь пригодиться.

– А ведь я парень-то не промах, – похвалил самого себя Саша.