|
— И тебе это нравится — быть рабочим? — Да, — сказал Винц. — Нравится. — А где нос перешиб, на работе? — Да, — сказал Винц, — на работе. Неаккуратно вправляли мозги, вот и поломали. — Кто? — Да уж кому положено. — Понятно, — сказал Вайс. — Что именно? — Смелый ты парень. — Это потому, что такое говорю? — Винц усмехнулся. — Не видел ты, значит, настоящих смелых ребят. — Да, я не был на фронте, — нарочно снаивничал Иоганн. — Они не на фронте. — А где? — В гестапо! — Да, ребята там крепкие, — сказал Иоганн, внимательно глядя на Винца, и добавил с улыбкой: — Ты ведь это хотел сказать. Винц тоже улыбнулся и похвалил: — А ты действительно ловкий парень, не из тех, кто плюет товарищу под ноги. — И ты не из таких. — Правильно, — согласился Винц. — Угадал в самую точку. Иногда Вайс после работы заходил со своими напарниками в пивнушку, где они чинно, неторопливо отхлебывали пиво из больших кружек и вели разговоры о своих семьях, вспоминали о доме, читали полученные письма. Однажды Иоганн спросил, будет ли война с Россией. Венер ответил загадочно: — Бисмарк, во всяком случае не советовал. Винц сказал: — А он плевать хотел на твоего Бисмарка. Возьмет и прикажет, сегодня или завтра прикажет. — А будет еще послезавтра, — уклончиво сказал Венер. — И что тогда? — допытывался Винц. — Что послезавтра будет? — Может ты хочешь, чтобы я встал и начал орать на всю пивную то, что будет? — рассердился Венер. Винц, внимательно глядя на Иоганна, поднял кружку: — Будь здоров! — И выпил до дна. Иоганн тоже выпил до дна, но счел нужным заявить на всякий случай: — За тебя и за нашего фюрера. — Ох и ловкий ты парень! — сказал Винц. — Тебе бы в цирке работать. Уважение рабочих гаража Вайс приобрел благодаря своему умению спокойно, без лишних разговоров выполнять сложную техническую работу по ремонту машин. Вместе с Винцем и Венером он восстановил разбитую передвижную электростанцию, смонтированную на кузове грузовика с мощным дизельным двигателем. Сдавая отремонтированную электростанцию военному инженеру, Вайс удостоился не только похвал, но и денежной награды. Вечером в той же пивной он разделил деньги между своими напарниками. Венер и Винц заказали свои обычные большие кружки пива и, как всегда, чинно, протяжно отхлебывали маленькими глотками, заглатывая напиток вместе с горьким дымом сигарет. Но когда вышли на улицу — оба они, явно не сговариваясь заранее, запротестовали, требуя, чтобы Иоганн взял себе большую долю из полученных денег. — Но почему? — спросил Вайс. — Знаешь, парень, — строго сказал Венер, — ты у себя в Прибалтике нанюхался социализма. А у нас здесь совсем другой запах. — Дерьмом воняет, — объяснил Винц. — И ты еще к нему не принюхался. — Ну, вот что, — сказал Иоганн. — Мой нос сам мне скажет, где чем пахнет, а вы катитесь. — Значит, не возьмешь свои деньги? — Вот что, — сказал Иоганн, — ничего я вам не давал. А только заплатил. Заплатил, понятно? — Так много? — А это — мое дело. Я хозяин, я плачу. — Значит, ты из этих, кто хозяева? — Да, — сказал Иоганн, — именно из этих. — Значит, не возьмешь? — Нет. Они долго молча шли по темной, с погасшими фонарями улице. |
