Можно предположить, что он будет следовать за принцем до Гойлона и там попытается убить Оваро. Но в этом случае опять неизбежен бой с гвардией принца. Мирчел попыталась в подробностях вспомнить дорогу к Гойлону, сам монастырь – пространство там небольшое, использовать свое трехкратное преимущество наемники не смогут. К монастырю ведет широкий открытый серпантин, засаду у Гойлона не устроишь.

Третий вариант кажется самым логичным, но и у него есть недостатки. Вряд ли дядя принца лорд Кадаи настолько доверяет наемникам, что позволит им расположиться в его лагере. Хоть Ирмас и держит руку дома Эдхо, репутация у него неважная, а уж Клочу дядя-регент и подавно не доверится. Безумец тот, кто пустит в дом бешеную собаку.

Мирчел вспомнила свой утренний разговор с Ирмасом. Его слова о том, что Гойлон находится как раз на границе владений Эдхо и Айоши. О том, что здесь у Айоши больше шансов захватить или убить принца. У Айоши.

Ирмас сказал ей: "Помни, что гибель принца целиком на совести Айоши".

Так, а с чего бы это Клоч вырядился в санджийские доспехи? И многие ирмасовские ублюдки тоже выглядят как санджи. Раньше такой любви к вооружению народа Дракона у них не замечалось. Постой, постой…

Мирчел почувствовала, что у нее от волнения забилось сердце. Она еще раз представила себе карту, сопоставила расположение Гойлона, вспомнила обозначенные на карте пути, ведущие к монастырю – и ей все стало ясно, как день.

Лорд Кадаи никогда бы не отпустил единственного наследника с отрядом в пятьдесят человек пусть даже элитной гвардии на пограничную территорию. Он просто обязан был привлечь дополнительную охрану. И конечно же, обратился к Ирмасу за помощью. А тот…

А Ирмас решил использовать в своей войне Айоши. Каким-то образом Айоши узнали о путешествии принца – не исключено, что от самого Ирмаса. Если только сам лорд Кадаи с ним не заодно. Кто его знает, может, дяде надоел собственный племянник, и он сам собрался править? Посланная Ирмасом охрана не защитит наследника в случае нападения, будет заодно с людьми Айоши. Классический удар кинжалом в спину.

– Вирн! – крикнула Мирчел.

– Командир? – Наемник заглянул в ее палатку.

– Принеси мне вина, лист пергамента, чернила и перо. Только так, чтобы Клоч не видел.

– Хочешь написать письмо?

– Нет, – ответила Мирчел, – хочу кое-что нарисовать.

***

Второй и третий день пути прошли без всяких особых событий – отряд продолжал двигаться на юг, следуя по лесным дорогам и объезжая деревни и городки. Клоч больше не вызывал Мирчел к себе и даже не требовал от нее, чтобы она все время держалась рядом с ним. Девушка была рада – Клоч был ей всегда неприятен, а теперь она его просто ненавидела. Свою ненависть она тщательно скрывала, старалась сохранять невозмутимый вид. Когда кто-то из приспешников Клоча начинал поддевать ее, отпускать в ее адрес непристойные шутки, она не отвечала и лишь делала презрительную гримаску. Она обдумывала свой план. И старалась не проявлять любопытства, чтобы не вызывать ненужных подозрений. Лишь вечером четвертого дня пути она с самым невинным видом спросила Клоча, где они сейчас находятся.

– А тебе зачем? – спросил ее наемник.

– Мне не терпится поскорее заняться делом. Ты тащишь нас через леса и, похоже, сам с трудом находишь дорогу.

– Я веду нас куда нужно.