Пилот продолжал на него таращиться.

— Послушайте, сэр, вам не положено здесь находиться.

Лео достал бумажник. С него капала вода, как и с самого Бэрронса, но купюры можно высушить. Вещица полетела в сторону пилота.

— Я реквизирую этот корабль. У тебя два выхода. Первый — я тебя вырубаю и пытаюсь управиться с этой дьявольской махиной в одиночку. Или второй — берешь себе все, что есть в бумажнике, доставляешь меня, куда скажу, а затем возвращаешь дирижабль в целости и сохранности, чтобы взять на борт Матесона.

— Его светлость мне голову оторвет, — заметил мужчина, вцепившись в бумажник обеими руками.

— Сообщишь ему, что спас судно от верного крушения, — отмахнулся Лео, выглядывая из окна. Мина умудрилась раздобыть себе мужскую куртку — сняла с первого пилота, судя по нашивкам.

Секунда шла за секундой.

— Принято, сэр. — Первоначальный шок сошел с лица пилота. — Куда желаете отправиться, сэр?

— Как тебя зовут?

— Уитком. Беннет Уитком.

— Прежде чем мы уберемся, у меня к тебе еще одна просьба.

— Да, сэр?

Он ткнул пальцем в стеклянное окно.

— Та хорошенькая девица едет со мной.

* * *

— Вы нашли пилота, — уныло заметила Мина, когда Бэрронс протянул ей бокал шампанского и опустился на колени на доверху набитую подушками кушетку с шипящей бутылкой в руках.

— Я слышу огорчение в вашем голосе.

— Совсем чуть-чуть. — Она пробежалась пальцами по деревянной обшивке кушетки на носу корабля. — Ведь у меня больше не будет возможности полетать на таком судне.

— Планы резко поменялись, — сообщил он, вальяжно растянувшись перед Миной.

Двигатели дирижабля ожили, и воздушные винты с обеих сторон гондолы начали набирать обороты. Стоило паровым котлам забурлить, как палуба под ногами завибрировала от оглушительного грохота.

— Я лично оплачу вам уроки пилотажа у Гэллуэя.

— Давайте без уловок, — заявила Мина, пригубив шампанское. Ее била дрожь. — Вам даже думать противно, что ваша судьба может оказаться в моих руках.

— Находись моя судьба в любых чужих руках, приятней мне бы от этого не стало. — Дирижабль тряхнуло, а затем он со слабым толчком поднялся в воздух. Бэрронс перевел глаза обратно на Мину, и его жесткие губы тронула едва заметная улыбка. — А уж в ваших и подавно. Не вы ли угрожали мне всеми мыслимыми и немыслимыми страшными расправами?

— Умоляю, я не настолько узколоба, чтобы называть местью помощь в падении с дирижабля.

Бэрронс плавно пожал плечами. Теперь, когда они были в пути, в его движениях появилась тягучесть и ленивая уступчивость. Словно холод, медленным пламенем проникавший Мине под кожу, был ему нипочем. Снизу до них начали долетать крики.

— Тогда выпьем за расправу. — Он чокнулся с ней бокалом, в его темных глазах сверкнул отблеск газовых ламп, расположенных вдоль поручней. — Даже если она будет беспощадной.

— Вы во мне сомневаетесь?

— Ни в коем случае. Я присутствовал на вашей дуэли с Питером. Вы можете быть беспощадной, когда того требуют обстоятельства.

На палубу налетел порыв холодного ветра. Мина не нашлась с ответом — его слова застали ее врасплох. Столько лет уже минуло, а воспоминание жалило, будто удар хлыста, жгучий и безжалостный.

«Беспощадность тебе не свойственна, — раздался шепот в голове. — Только не в случае с Питером.