— Ничего, она исцелится.

— Не от этого, — пообещал Лео, пятясь, чтобы держать всех в поле зрения. Но стоило фразе сорваться с губ, как алая пелена спала с глаз. «Нет, не ее», — прошептала тьма в его груди.

Бэрронс выдохнул. Нельзя позволить врагам заметить его слабость.

— Не идите за нами, — бросил он и миновал тяжелые кованые двери, таща за собой герцогиню. — Иначе клянусь, я убью ее.

Глава 11

— Что ты делаешь? — Бэрронс тащил упирающуюся Мину за собой вниз по лестнице. — Куда меня ведешь?

У Мины перехватило дух. Перед глазами стояли проклятые фотографии — те же, что Гоу передал ей два дня назад. Но она сожгла снимки. Как, черт побери, принц-консорт завладел ими и понял то же, что и она?

Гоу. Он уже много лет служил ей и был одним из немногих, кому она доверяла поиск нужных ей сведений. Скромный и неприметный, Гоу никогда не просил больше, чем было положено.

Соколы не просто убийцы, но еще и шпионы. Вполне можно себе представить, что принц-консорт попытался внедрить своих людей в каждый дом. Да, она отбирала потенциальных работников очень тщательно, но что, если соглядатай перешел к ней по наследству от отца, который ему доверял? Арамина не допрашивала давно нанятых людей.

Гоу в роли шпиона представлялся на своем месте, так что это вполне могло оказаться правдой.

Она это сделала. Бросила Бэрронса на съедение львам так беспечно, словно специально, и, судя по жесткому взгляду, Лео никогда ей этого не простит.

Бэрронс дернул ее в сторону и нагнулся через перила винтовой лестницы в центре Башни из слоновой кости.

— Проклятье, — выругался он себе под нос, взглянув наверх. Судя по топоту и голосам, за ними гналась по меньшей мере дюжина ледяных гвардейцев, и еще больше поджидали внизу. Где-то прозвонил колокол, объявляя тревогу.

Бэрронс оказался в ловушке.

Или нет? У Мины шумело в ушах, пока она смотрела на его волевой подбородок и щегольскую серьгу с рубином в ухе. Она могла бы вытащить его. Если бы осмелилась.

«Цель оправдывает средства», — прозвучал в голове шепот королевы.

Но не такие. Только не он. Закусив губу, Мина решила не заострять внимание на прожигающем душу волнении. Она в долгу перед Бэрронсом за его помощь с Соколами два дня назад, как и королева. Только и всего.

Схватив Бэрронса за рукав, Мина указала вниз, но с тем же успехом могла голыми руками попытаться сдвинуть с места памятник.

— Я знаю другой выход… о котором мало кому известно.

— С чего мне верить, что ты не попытаешься заманить меня в ловушку?

— Потому что я не знаю, что ты сделаешь со мной, если тебя загонят в угол, — парировала она, глядя ему в глаза и отчаянно желая, чтобы он ей поверил. — И я никогда не хотела… этого.

На секунду он изменился в лице — теперь оно выражало не гнев или ярость, а горе. И Мина снова почувствовала себя так же, как в ту секунду, когда принц-консорт произнес роковые слова, а Бэрронс поднял голову и понял: все, за что он сражался, потеряно.

С колотящимся сердцем Мина ослабила хватку и прошептала:

— Я допустила ошибку. Это моя вина. Позволь мне хоть как-то ее загладить.

И Лео хотелось ей поверить. Она видела в его глазах это желание человека, которому отчаянно нужен хоть один союзник. Но затем он вновь ожесточился.

— Если снова предашь, обещаю: ты умрешь раньше меня. Понимаешь?

Она с трудом кивнула, сглатывая комок в горле.

— Что ж, веди.