Благодаря усилиям маркиза завтра ребенок прибудет в Лондон, а как только Майкл окажется в замке, в полной безопасности, она найдет способ вернуться к своим занятиям.

 Стоя у окна, Кэтрин смотрела на ручей и туда, где он исчезал среди деревьев. Она скучала по безмятежному спокойствию среди книг, которые читала в маленьком коттедже, и по охватывающему ее волнению, когда кто-то приходил к ней за помощью. Она не могла всю жизнь заниматься вышиванием и играть на клавесине.

 Даже присутствие в доме маленького Майкла не могло заменить Кэтрин любимого дела. После смерти родителей она поклялась, что посвятит свою жизнь лечению больных и помощи страждущим.

 Глава 18

 Люсьен наклонился, опершись на перила каменной лестницы, ведущей в фойе. Там, внизу, Кэтрин стояла рядом с маленьким мальчиком — Майклом Бартоломью, который вцепился в ее руку, как будто боялся потеряться в этом огромном замке.

 Майкла привезли в карете в сопровождении лакея прошлым вечером из лондонского дома Люсьена, после того как Натаниел Уитли добился освобождения мальчика, приложив невероятные усилия и потратив значительную сумму денег.

 Ребенок был маленьким, худеньким и светловолосым, с большими голубыми глазами, которыми он со страхом взирал на хрустальные люстры, блестящий мраморный пол и позолоту, украшавшую дом. Кэтрин говорила, что Майкл почти не выходил из Сент-Барта, кроме одного-единственного случая, когда одна из санитарок взяла его с собой за покупками. Мальчик производил впечатление абсолютно дикого.

 Он указал пальчиком на расписной потолок:

 — Это картины. Я никогда прежде не видел картин на потолке. Как же вы сумели заставить человека забраться туда, чтобы рисовать их?

 Кэтрин рассмеялась и объяснила, что мастер, расписывавший потолок, был привезен из Италии несколько веков назад.

 Маркиз спустился вниз.

 — Доброе утро, Майкл, — приветливо сказал он. Кэтрин и Майкл повернулись к нему. Вчера вечером, когда Люсьен встретился с мальчиком, тот все время молчал, испуганно прячась за юбку Кэтрин и озираясь.

 — Доброе утро, сэр, — ответил малыш, глядя на Люсьена почти с таким же изумлением, как на расписной потолок.

 — Ты должен называть маркиза «ваша светлость», — объяснила ему Кэтрин. — Ты должен, например, говорить: «Добрый день, ваша светлость». Или «Добрый день, милорд».

 — Добрый день, ваша светлость, — поправил себя малыш.

 Люсьен улыбнулся:

 — Надеюсь, ты хорошо спал, Майкл.

 Мальчик улыбнулся, обнажив маленькие белые зубки.

 — Чуть не задохнулся, милорд, в пуховой перине и во всех этих простынях. Но было очень хорошо, — бойко ответил он, чувствуя себя уже более уверенно.

 Люсьен с трудом удержался от смеха.

 — Вы оба ели что-нибудь? Думаю, Кук превзошла себя, зная, что в доме появился новый человечек.

 Кэтрин пожала руку Майкла, затем посмотрела на Люсьена и улыбнулась ему с такой благодарностью, что у него защемило в груди.

 — Мы как раз собирались пойти в гостиную, где накрыли завтрак. Может быть, вы присоединитесь к нам, милорд?

 — Да, конечно, — ответил Люсьен.

 Кэтрин направилась было в гостиную, но Майкл вырвался из ее рук и побежал к маркизу, стоявшему у подножия лестницы. Протянув свою маленькую ручку, малыш осторожно потрогал красную бархатную оторочку на костюме Люсьена.

 — Из чего это сделано? Такое мягкое!

 Люсьен посмотрел на ребенка, одетого в простые коричневые штанишки и белую домотканую рубашку, которые раздобыл Нат Уитли.