Лицо Дунстана побагровело.

 — Вы с ума сошли.

 Он встал, и Люсьен получил удовлетворение оттого, что Дунстан был ниже на добрых шесть дюймов и вынужден был смотреть на него снизу вверх.

 — Вы прекрасно знаете, что я в здравом уме, так же как и ваша племянница. Только Кэтрин некому было защитить, и она стала жертвой ваших гнусных планов, но со мной такие номера не пройдут.

 Стоявший рядом с Люсьеном Джейсон посмотрел на Дунстана и предупредил:

 — Вам следует молиться, чтобы лорд Личфилд жил долго и благополучно. Если, не дай Бог, с ним что-нибудь случится, вы прямиком отправитесь на виселицу.

 Дунстан молчал, но глаза его бегали, как у затравленного зверя.

 — Поверьте, — сказал Люсьен. — Вам лучше прекратить свою охоту, и чем скорее, тем лучше. Еще одна попытка покушения на мою жизнь, и я немедленно передам доказательства вашей причастности прямо в магистрат. Даже если вас не посадят в тюрьму, в глазах общества вы — конченый человек.

 Дунстан принял воинственную позу, стиснув челюсти и слегка расставив ноги, однако ничего больше не сказал, и Люсьен приготовился уйти.

 — Я ожидаю, что вы покинете этот дом к концу следующей недели, — предупредил он. — В противном случае здесь будет констебль и вас выдворят силой. — Люсьен слегка улыбнулся. — Представляю, какой будет скандал. — Повернув серебряную ручку двери, он вышел в холл.

 Джейсон последовал за ним и закрыл за собой дверь.

 — Думаю, сегодня ты видел лорда Дунстана последний раз.

 Люсьен сурово сдвинул брови:

 — Я не блефовал, и он понял это. Надеюсь, теперь он оставит нас в покое.

 Его шаги гулко отдавались в холле, и Джейсон шел в ногу с ним.

 Люсьен остановился около входной двери и обратился к дворецкому — низкорослому, полному, лысоватому мужчине:

 — Сообщите моей жене, что мы готовы к отъезду.

 — Боюсь, я не знаю, где она, ваша светлость. Маркиза беседовала с леди Мьюриэл в Розовой гостиной, но потом я видел, как она вышла оттуда.

 — Найдите ее, и немедленно. Дворецкий поклонился:

 — Да, милорд.

 Он ушел и долго не возвращался. Время шло, и Люсьен начал нервничать, так как Кэтрин все еще не появлялась. Наконец он услышал легкие шаги и увидел жену. Она широко улыбалась:

 — Прошу прощения, милорд. Мне было так приятно побродить по дому. Я очень соскучилась по нему.

 Глядя на Кэтрин, Люсьен почувствовал, что его губы тоже невольно расплываются в улыбке.

 — Пойдем, дорогая, — сказал он, беря ее под руку. — Мы вернемся сюда, когда дом будет свободен и снова станет твоим.

 Кэтрин еще раз окинула взглядом знакомые с детства стены, кивнула и пошла вместе с мужем к ожидавшей их карете.

 — Как прошла твоя встреча с кузиной? — спросил Люсьен, когда они сели внутрь и двинулись по дороге к дому.

 Кэтрин нахмурилась.

 — Не так хорошо, как я надеялась. — Она вздохнула. — Мьюриэл обижена на меня по непонятной причине. Может быть, потому, что я была окружена заботой и любовью, когда жила с родителями, а ее никто никогда не любил.