Спустив ноги с кровати и убедившись, что на них ногти не изменили форму, хоть и стали золотыми, я всхлипнула и позорно разрыдалась.

— Лина, — простонала Шарлотт, сев ближе и обняв меня. — Я так виновата. Прости меня.

— За что? — удивилась я между всхлипами. — Это ведь не ты меня этим наградила.

— Но эти чары Марвилет готовила для меня! Это я должна была стать такой, — напомнила девушка.

— А я полезла проверять, — со всхлипом отмахнулась я. — Ты тут не причем. Я сама виновата.

— Шерлин, — едва не плача при виде моих слез, простонала девушка.

— Сейчас, сейчас я успокоюсь, — шепнула я. — Подожди немного.

— Хочешь, я узнаю на счет завтрака? — предложила девушка.

— Фрэнк сказал, что выдаст денег, чтобы мы могли перекусить в ближайшей забегаловке, — вздохнула я.

— Ой, точно, мы же в городе! — спохватилась Лотта. — Ты вчера была невероятна!

— Да, а сегодня я, мать ее, женщина-кошка, — выдохнула я и рассмеялась. — Лучше узнать, сколько времени.

— Ага, — кивнула Шарлотт.

Она одевалась, а я думала о том, что не рассказала ей о Бенедикте. Перед выступлением на это не осталось времени, а после… Я увидела его в толпе возле сцены и испугалась на мгновение, а после в меня будто черт вселился, так мне хотелось впечатлить его. И я видела, что он смотрит, разглядывает. И это странным образом придавало сил продолжать, делая даже то, чего я не пробовала на тренировках. Вчера я танцевала для одного человека, хотя и теперь не могла понять, почему мне так уж надо было все это проделывать, но к концу выступления завороженными оказались все зрители.

Фрэнк радовался как ребенок, взвешивая полную монет шляпу, а я внезапно решила, что не хочу рассказывать о маге Шарлотт, хочу хотя бы на один день оставить этого человека лишь себе. Пусть это глупо. Пусть я сама не знаю, зачем мне это нужно, но глядя на мужчину в толпе, мне хотелось забрать этот странный момент себе. Как и взгляд человека, которого я почти не знала.

— Ой, уймись! — с горечью велела я себе, радуясь, что Лотта вышла и не может меня услышать. — Ты же не влюбилась? Ты не можешь! Ты не можешь в кого-либо здесь влюбиться. Ты найдешь решение и вернешься домой! Лина, ты вернешься домой! Тебе не нужны непонятные мужики из какого-то королевства!

Я впилась ногтями-когтями в матрас и вздохнула.

— Тем более, с такими переменами, — довершила я свои причитания, разглядывая свои руки. — Дурочка, да кому ты нужна, если то и дело у тебя светятся глаза и за ночь отрастают когти?

Стоило бы поплакать, но шок прошел, и ко мне вернулась моя всегдашняя решительность.

— Ничего. Ничего, я правлюсь, — прошептала я. — Все будет хорошо.

Через несколько минут когти сами собой стали меняться, терять форму и цвет, постепенно превращаясь в мои обычные аккуратные ноготочки.

— Я точно справлюсь, — выдохнула я, когда обратная трансформация завершилась.

* * *

Через несколько часов, переодевшись и наскоро перекусив, я вошла в кафе, где меня уже ждал маг с таким невозмутимым видом, словно не было ни вчерашнего выступления, мысли о котором не давали мне покоя, ни утренней истерики, ни неловкого вранья, когда я делала все, чтобы не сообщить Лотте истинную причину моего ухода. Оставалось лишь верить, что актриса из меня хотя бы средненькая, и Шарлотт не поймет, какую дикую вину я перед ней ощущаю.

За вечер, ночь и утро я смогла все обдумать и теперь была полностью готова к разговору с мастером, хотя то и дело приходилось заставлять себя не думать о том, что я вытворяла на сцене, и о том, что Бенедикт все видел.