— Можете ли вы помочь мне, мистер Холмс? Можете ли вы помочь мне восстановить справедливость, чтобы Зона спокойно спала в своей могиле? Истинно говорю вам, милостивые государи, сейчас она не упокоена. Она скитается по округе, взывая к правосудию.

В комнате повисла тяжелая тишина, и ее слова, казалось, медленно двигались вокруг нас, подобно призракам. Миссис Хистер откинулась назад, и по ее глазам было видно, что она понимала, какой эффект произвели ее слова.

— Конечно, у вас, господа, нет оснований верить подобной сказке. Но уверяю вас, это правда.

Холмс поднял палец.

— Это я решу сам, — сказал он отрывисто. — Теперь, миссис Хистер, я хочу, чтобы вы рассказали нам все, что произошло. Ничего не пропускайте, даже детали, которые могут показаться вам незначительными. Вспомните каждую мелочь, или у нас не будет возможности помочь вам.

Тут он поставил чашку, откинулся на спинку стула, сцепил длинные пальцы и закрыл глаза. Миссис Хистер взглянула на меня, и я обнадеживающе кивнул ей.

— Мою дочь звали Элва Зона Хистер, она родилась здесь, в графстве Гринбрайер, в 1873 году. Она была хорошей девушкой, мистер Холмс. Красивая и смышленая, хорошо писала и шила. Но… — и миссис Хистер запнулась, — несколько лет назад она попала в беду. У нее родился ребенок.

Она опустила глаза, ожидая упрека, но Холмс раздраженно пошевелил пальцами.

— Я детектив, мадам, а не моралист.

Миссис Хистер откашлялась и, набравшись храбрости, продолжала.

— Как вы сами понимаете, незамужняя женщина с ребенком не может надеяться на хороший брак. Она смирилась с одиночеством, но в октябре 1896 года познакомилась с человеком по имени Эразмус Стриблинг Траут Шу. Большинство людей в этих краях называли его Эдвард, хотя я всегда думала о нем как о «Траутe»: холодный, скользкий человек. Он был бродягой, пришел сюда, в Гринбрайер, чтобы поработать кузнецом. Сказал, что хочет начать новую жизнь. Намекал на свое тяжелое прошлое, но никогда не рассказывал подробности. Он устроился работать в магазин Джеймса Крукшенкса, который расположен недалеко от старой Мидлэндской трассы. Траут был умелым кузнецом, а в сельской местности всегда много работы для человека, способного подковать лошадей и коров. Вскоре после появления Траута в нашем городе, моя дочь познакомилась с ним, когда она пришла подковать наших племенных быков, которых мы давали напрокат местным фермерам, — миссис Хистер вздохнула. — Это была любовь с первого взгляда, мистер Холмс. Вы, наверное, слышали выражение «искрой вспыхнуло»? Это произошло, когда Зона вошла в кузницу и увидела, как Траут грохотал молотом по наковальне. Он очень большой и мускулистый мужчина, мощный, как и все кузнецы, но к тому же еще и красив. Возможно, скорее привлекателен, чем красив, если вы меня понимаете. Улыбка, преображающая его жесткое лицо в лицо сказочного принца, и внимание, которое он расточал Зоне, заставляли ее чувствовать себя принцессой. Он попросил у меня ее руки, и хотя у меня были опасения, — наверное, я слишком стара для того, чтобы меня очаровала красивая улыбка и крепкие бицепсы, — я согласилась. В конце концов, выбор у моей дочери был не так уж и велик.

— Это можно понять, — сказал я.

— С самого начала я чувствовала, что Траут что-то скрывает, но он никогда ничего не рассказывал, и я не нашла никаких доказательств, чтобы подтвердить свои подозрения. Я начала думать, что просто становлюсь, как говорится, старухой, уступая своим страхам и мешая счастью дочери… Но мои опасения оказались оправданными, — сказала она, и я, наблюдая за ней, увидел, как она побледнела. — Они более чем оправдались, но как я могла знать о том, что произойдет?

Холмс открыл глаза и посмотрел на нее пристальным кошачьим взглядом.