|
Дня через два или три мне позвонила Марджери и спросила, не может ли со мной увидеться. Она предложила приехать ко мне. Я пригласил ее к чаю и старался быть с ней очень мягким. Ее дела меня не касались, но в глубине души я считал ее очень глупой, и, возможно, от меня веяло холодом. Она никогда не была красивой и с ходом лет мало изменилась. Она сохранила свои чудесные темные глаза, а лицо у нее оставалось на удивление гладким — ни намека на морщины. Одета она была очень просто, а если и воспользовалась косметикой, то так умело, что я ничего не заметил. Она сохраняла прежнее обаяние полной естественности и доброжелательности. — Я хочу, чтобы вы кое-что для меня сделали, если это вас не очень затруднит, — начала она без обиняков. — Что именно? — Чарли сегодня переезжает от Маршей назад в квартиру. Боюсь, первые дни там будут для него довольно трудными. Вы были бы крайне добры, если бы пригласили его, например, пообедать с вами. — Посмотрю в ежедневнике, когда это можно будет устроить. — Мне сказали, он много пьет. Такая жалость! Если бы вы могли поговорить с ним… — Насколько я понял, у него последнее время были какие-то семейные неприятности, — сказал я, быть может, слишком ядовито. Марджери вздрогнула, словно я ее ударил. Она покраснела и жалобно на меня посмотрела. — Разумеется, с ним вы знакомы гораздо дольше, чем со мной. Естественно, вы приняли его сторону. — Моя дорогая, правду сказать, все эти годы я поддерживал с ним знакомство главным образом из-за вас. Он мне никогда особенно не нравился, но вас я всегда считал удивительно милой женщиной. Она улыбнулась мне очень благодарной улыбкой. Она знала: я сказал то, что думал. — Вы считаете, я была ему хорошей женой? — Идеальной. — Он часто настраивал людей против себя. Очень многие его недолюбливали, но мне никогда не бывало с ним трудно. — Он был безумно к вам привязан. — Знаю. Нам вместе было чудесно. Шестнадцать лет мы были безоблачно счастливы. — Она помолчала и опустила глаза. — Мне пришлось его оставить. Терпеть дольше было немыслимо. Непрерывные ссоры, так ужасно! — Я никогда не мог понять, почему два человека должны жить вместе, если они этого не хотят. — Видите ли, для нас это было особенно ужасно. Мы ведь всегда жили в тесной близости, и нам некуда было деться друг от друга. Под конец я просто видеть его не могла. — Полагаю, положение было нелегким для вас обоих. — Я ведь не виновата, что полюбила. Видите ли, это была совсем другая любовь, чем моя любовь к Чарли. В ней всегда было что-то материнское, опекающее. Я ведь гораздо благоразумнее него. Он неуправляем, но я всегда умела найти к нему подход. Джерри совсем другой. — В ее голосе появилась нежность, а лицо осветилось изнутри. — Он вернул мне юность. Для него я была молоденькой девушкой, я могла полагаться на его силу, чувствовать себя с ним в безопасности. — Мне он казался очень милым мальчиком, — медленно произнес я. — Думаю, он многого добьется. Когда я с ним познакомился, он выглядел слишком молодым для своих обязанностей. Ему же сейчас только двадцать девять, не так ли? Она мягко улыбнулась моему намеку. — Я не скрывала от него свой возраст. Он говорит, что это не имеет значения. Я знал, что это правда. Не в ее натуре было скрывать свой возраст. Она испытывала какую-то яростную радость, говоря ему о себе всю правду. |
