Однако Джек не умер. Его ноги были повернуты влево, голова — вправо, а правая рука оставалась прибитой к де¬ревянному бруску.

Храбрость, сила и время — вот всё, что понадобилось нашему герою: храбрость — чтобы решиться потревожить гвоздь, пронзивший правую руку; сила — чтобы ухватиться за шляпку гвоздя и вытянуть его из бруска; время — чтобы сделать это, не оторвав себе кисть и не умерев от болевого шока.

Три раза он терял сознание и пребывал в вынужденном бездействии.

Однако часа через два его усилия увенчались успехом. Он вцепился зубами в гвоздь и вытянул его из истерзанной ладони.

Из раны хлынула кровь. Джек снял ремень и использо¬вал его в качестве жгута, снова прибегнув к помощи челю¬стей.

После этого он опять отключился и пролежал без со¬знания целый час.

Он пришел в себя под звуки песен, топот ног и грохот барабана.

«Pater Noster, qui es in caelis, sanctificetur nomen Tuum...».

Теперь ему предстояло разобраться со своим «могиль¬ным камнем».

Джек стал ощупывать плиту в поисках трещины и обна¬ружил ее рядом с тем местом, куда угодил его титановый кулак.

Он вложил в этот разлом крохотную, величиной с жвач¬ку, пластиковую взрывчатку С-2 — ту, что хранил в специ¬альном отсеке своей искусственной руки. Вообще-то он рассчитывал запихнуть вещество в замочную скважину, ока¬завшись в плену.

С-2 взорвалась (шум, напрасно проигнорированный Винни Пухом) — и плита раскололась надвое. Правая по¬ловина рухнула на каменный пол.

В конце концов Джеку удалось просочиться в образовавшееся отверстие, но его искусственная рука не смогла избавиться от тяжеленного обломка.

Он поступил единственно возможным образом: отсо¬единил свое титановое предплечье и выкатился из-под плиты.

Джек Уэст-младший стоял на дне ямы с металлическим обрубком вместо левой руки под звуки песнопений, грохот барабана... и слышную только ему мелодию сво¬боды.

Еще одна порция услужливой С-2 расколола каменную глыбу, прижавшую отсоединенное предплечье. Джек тут же вернул его на место и обмотал раненую ладонь куском гру¬бой материи.

Затем он вскарабкался по лестнице в стене и начал соб¬ственную одинокую войну с охранниками шахты, принад¬лежащей его отцу.

Джек стоял перед толпой ошарашенных эфиопов, напо¬миная выходца с того света.

В его глазах кипела ярость, вокруг рта запеклась кровь от стального гвоздя, который он вытянул из своей правой ладони собственными зубами.

И все же он был один против тридцати.

Впрочем, не совсем один: его титановая рука сжимала огнетушитель, прихваченный у подъемника.

Он выпустил струю углекислого глаза в пылающий крест.

Шахта погрузилась во тьму. Кромешную тьму.

Эфиопы запаниковали, подняли крик. Затем послы¬шался топот множества ног.

Вдруг зажглось тусклое аварийное освещение, и охран¬ники узрели Джека Уэста, стоящего там же, где и раньше: рядом с крестом.

...только теперь с ним была целая армия.

Армия, состоящая из нескольких сотен рабов, которых он выпустил из келий, перед тем как явить себя рабовла¬дельцам.

Ярость, ненависть, жажда мести — вот что отражалось в глазах освобожденных невольников. Им не терпелось расплатиться с бывшими хозяевами за месяцы, годы уни¬жений; милосердие и не думало стучаться в их ожесточен¬ные сердца.

Исторгнув истошный вопль, толпа илотов кинулась на своих мучителей.

Началось что-то жуткое...

Некоторые охранники попытались выхватить пистоле¬ты — но были свалены с ног и затоптаны насмерть. Осталь¬ных бросили в чан с ядовитым раствором.