Дэзи отшатнулась назад, ударившись спиной о полку и уронив ее. На пол посыпались мешочки и баночки. Не обращая на это внимания, она выбежала из кладовой и со всех ног помчалась наверх.

— Тетя! — закричала она, вбегая к Кэролайн, — помогите мне, я одна не справлюсь.

— В чем дело, девочка? — осведомилась женщина, поворачиваясь к ней, — что там, пожар, наводнение?

— Лиз заболела. Она лежит в кладовой. Я нашла ее там.

— Проклятье! — выругалась Кэролайн, — это будет похуже потопа. Сперва твой отец, потом Эмили, теперь Лиз… Кто следующий, хотела бы я знать!

Они вышли в коридор и молча отправились за Лиз.

Совместными усилиями перенесли ее в комнату и уложили на постель. Кэролайн в задумчивости потерла переносицу. Волосы свешивались ей на лицо.

— Что же нам теперь делать, тетя? — тихо спросила Дэзи.

— Что делать? Работать! — рявкнула та, — работать, если не хочешь совсем спятить! Поняла?

— Да, тетя, — согласилась девушка и отправилась убирать со стола.

3 глава

Время для Дэзи летело незаметно. Дни сливались в один, и ей трудно было сказать, сколько же их прошло с тех пор, как заболели ее родители. Она не замечала времени, погруженная в непривычные доселе дела. Девушка училась растапливать печь, готовить, носить воду из колодца и мыть посуду. Временами она таскала наверх подносы для больных и тети Кэролайн, которая заявила, что ни к чему накрывать на стол для них двоих, это лишняя трата времени. Она, Кэролайн, может спокойно поесть у себя в комнате, а Дэзи — на кухне.

Так они и делали. Дэзи не знала ни минуты покоя. Она не хотела ни о чем думать, потому что знала, что если хоть ненамного остановится и оторвется от работы, то впадет в истерику или оцепенение. А если это случится, то девушка уже никогда не сможет помогать тете ухаживать за больными.

Приготовив все необходимое, Дэзи брала в руки тряпку и приступала к уборке. Кухня у нее сверкала чистотой, комнаты больных были настолько стерильны, что туда было страшно заходить. Она смела пыль в холле и коридорах, протирала перила на лестнице, мебель, окна.

Кэролайн, видя, что племянница не имеет свободной минутки, забеспокоилась:

— Дэзи, — сказала она как-то, — брось ты эту уборку. Тебе нужно отдохнуть. Ты посмотри на себя. Бледная, худая, словно щепка. Скоро совсем свалишься.

— Нет, — отрезала Дэзи, — я не устала.

И она продолжала чистить, мыть, подметать. К ночи девушка валилась на кровать, чувствуя, как у нее ломит кости и ноет все тело. Засыпала, как убитая. А наутро все начиналось сначала.

При всем том Дэзи не забывала менять одежду и умываться. Она думала, что даже такая скромная гигиена поможет ей уберечься от болезни. Ей нельзя болеть. Кто же тогда будет помогать тете Кэрол?

Может быть, это было так, а может быть, и нет. Но, во всяком случае, Дэзи не заболела даже спустя три недели после того, как они приехали в Дувр.

Кэролайн не заболела тоже, хотя не столь рьяно стремилась к чистоте, как племянница. На ней было все то же засаленное старое платье и рваная шаль, на голове грязный серый чепец. И она ухаживала за больными, оставаясь с ними намного дольше, чем Дэзи.

Забежавший к ним на минутку доктор Дэвидсон отметил усилия обеих женщин как блестящие и сказал, что многие профессиональные сиделки могли бы им позавидовать. На что прямая Кэролайн заявила, что это не такая уж замечательная перспектива.

Осмотрев больных, доктор покачал головой и сказал, что опасается, как бы все усилия не пошли прахом. При бубонной чуме, говорил он, образуется увеличение лимфатических узлов.