— Странно, — немного помолчав, промолвила Грейс. — Я отлично помню твою няню, но не помню носа с бородавками.

Он хлопнул рукой.

— Ну, вегоятно, это была поэтическая вольность! У нее обязательно должен был быть нос с богодавками. Я думаю, все дело в змеях.

— В змеях?

— Вот за это Моник на меня и сегдится! Я встгетил стагого знакомого, заклинателя змей, габотающего в большом цигке. Он уступил мне пагу довольно больших питонов по очень выгодной цене. Я думал, они будут ползать по дому, виться вокгуг агтефактов. Вообще, создавать экзотическую атмосфегу.

— Шеридан! Неудивительно, что Моник на тебя сердится! Скажу тебе начистоту: если змеи начнут ползать по этому клубу, моей ноги больше здесь не будет!

— Вот вгедная! Ты не лучше Моник! Питоны же не кусаются. У них даже нет яда. Так сказал этот пагень. Яд выдавливают только из ядовитых змей.

Грейс кого-то заметила.

— Маргарет! Она здесь! Шеридан неодобрительно фыркнул.

— Догогая, ну как ты могла пгитащить в мой клуб такую невзгачную девицу? Она похожа на секгетагшу. Выпговоди ее, пожалуйста, а с тобой мы увидимся позже.

С этими словами он удалился, оставив Грейс наедине с ее негодованием по поводу появления Маргарет.

— Тяпнем? Я хотела сказать — выпьем? — спросила она Маргарет, тихо опустившуюся на освободившееся место Шеридана.

Маргарет помотала головой:

— Я не останусь. Уже поздно. Завтра на работу и вообще… Я просто должна была прийти и рассказать вам, что произошло.

— Ну?

Хитрая улыбка.

— Он был там, в толпе. Я его заметила. На нем были искусственная борода и усы, но меня не проведешь!

— Правда?

— Я подошла и похлопала его по плечу: «Мистер О'Коннелл, не подпишете ли вы мне книгу?»

— Ну а он?

— А он аж вздрогнул! Затем отвел меня в дальний угол комнаты и пообещал подписать, если я не выдам его инкогнито.

— А зачем ему понадобилось скрываться на собственном выступлении в этом дурацком обличье?

— Он сказал, что совершенно случайно узнал о готовящемся собственном выступлении и не смог устоять перед искушением прийти инкогнито и посмотреть, что же будет происходить.

Грейс фыркнула.

— Чего он ожидал? Собирался сидеть в публике и смотреть на свое выступление?

Маргарет пожала плечами:

— Полагаю, он думал, что это что-то новенькое. По-моему, он любит новшества.

— Наверное.

— Вам хорошо говорить! Вы сами скрывались под этим рыжим париком!

Фырканье. Девушка опять перешла границу.

— Посмотрите! — Маргарет вынула свой экземпляр «Видения» и открыла на форзаце. «Маргарет, симпатяжке из симпатяжек. С восхищением. Декстер О'Коннелл». Видите, он мной восхищен! — В ней все сейчас дышало самодовольством. — Из всех, кто пришел на его выступление, я единственная его узнала! Так что во всем мире единственный человек понимает, как я очаровательна!

— Что ж, уверена, вам это очень приятно! — Грейс почувствовала, как у нее задергалось веко.

— Вы ревнуете! Послушайте, не надо! Он просил меня кое-что передать вам.