Тиффани старалсь идти рядом с Матушкой Ветровоск.

Появились первые признаки, что они уже почти дошли места проведения Проб. Тифани заметила три метлы, летящие в одном с ними направлении. Они вышли на хорошую дорогу, по которой шли группы людей, среди которых виднелись остроконечные шляпы.

Дорога вела через лес в холмы, петляла среди лоскутного одеяла крошечных полей, пока не достигла высокой изгороди, из-за которой доносился духовой оркестр, исполнявший попурри из популярных песен. Музыка звучала так, словно музыканты в орекстре не смогли договориться друг с другом, какие именно песни считать популярными.

Тиффани аж подпрыгнула, заметив воздушный шарик, парящий над деревьями. Ветер подхватил его и понес, но это был лишь шарик, а не лишний Брайан. Она могла в этом не сомневаться, потому что вслед за шариком летел вопль, полный ярости, смешанной с протестом: «АААаааааахааачууушаааииииик!». С таким традиционным криком маленький ребенок знакомится с важным уроком — с шариками, а также и с самой жизнью, необходимо знать, когда веревочку отпускать нельзя . Весь смысл воздушных шариков заключается в том, чтобы преподать детям такой урок.

Но сегодня в небо поднялась метла с пассажиркой в остроконечной шляпе, поймавшей шарик и вернувшей его владельцу.

— Раньше все было не так, — проворчала Матушка Ветровоск, направляясь к воротам. — Когда я была молодая, мы обычно собирались где-нибудь на лугу сами по себе. Но сейчас, о нет, сейчас это Выходной День Для Всей Семьи. Ха!

Перед воротами, ведущими на поле, толпились люди, но в этом «Ха!» было что-то особенное. Толпа расступилась, как по волшебству, а матери притянули детей к себе, пропуская Матушку Ветровоск прямо к воротам.

У ворот стоял мальчик, продающий билеты, и в данной момент он жалел, что вообще родился на свет.

Матушка Ветросовск уставилась на него и Тиффани заметила, как его уши покраснели.

— Два билета, молодой человек. — сказала Матушка. Крохотные льдинки прозвенели в ее словах.

— То есть, эээ… один детский и один для лица старшего возраста? — пролепетал мальчик.

Матушка наклонилась к нему и спросила: — Что  значит «лица старшего возраста», молодой человек?

— Это как… Ну знаете… Вроде старичья. — пробормотал мальчик. Его руки дрожали.

Матушка наклонилась поближе. Мальчик очень, очень сильно хотел попятиться, но его ноги приросли к земле. Все, что он мог сделать, это отклониться назад.

— Молодой человек, — сказала Матушка. — Я ни сейчас и никогда раньше не была старичьем. Мы возьмем два билета, вот эти на доске, по пенни за штуку. — Ее рука стремительно, как голова змеи, метнулась вперед. Мальчик пискнул и отпрянул.

— Вот два пенни. — сказала Матушка Ветровоск.

Тиффани поглядела на руку Матушки. Большой и указательный пальцы были крепко сжаты, но между ними не было никаких монет.

Тем не менее, мальчик, жутко улыбаясь, сжал несуществующие монеты между своими  указательным и большим пальцами. Матушка проворно выхватила билеты из его другой руки.

— Благодарю, молодой человек. — сказала она и прошла в ворота. Тиффани побежала за ней.

— Что вы…? — начала она, но Матушка Ветровоск поднесла палец к губам, и схватив ее за плечо, развернула назад.

Мальчик в воротах все еще таращился на свои пальцы. Он даже потер ими. Затем пожал плечами и разжал пальцы над кожанным мешочком с деньгами.

Дзинь, дзинь…

Толпа у ворот ахнула и кое-кто даже зааплодировал. Мальчик огляделся по сторонам со снисходительной улыбкой, дающей понять, что уж он-то  знал, что именно так и произойдет.

— Ага, вот так-то.