— Заговор растет? — Хэл тихо сполз в кресло, когда Фрейзер говорил, но теперь вскочил на ноги. — Есть подтверждения? Что вы знаете?

Фрейзер бросил на него презрительный взгляд.

— Я знаю все.

И в нескольких фразах он изложил перед ними всю картину заговора: чаша короля друидов в руках Куинна, участие ирландских полков, план «Дикой охоты». Во время рассказа его голос дрожал от сдерживаемых чувств; Грей не мог определить был ли это гнев или ужас перед чудовищностью преступления. А может быть, это было горе.

Джейми закончил говорить, позволив голове упасть на грудь. Но потом он снова сдалал глубокий дрожащий вздох и посмотрел вверх.

— Если бы я думал, что есть хоть малейший шанс на успех, — сказал он, — я защищал бы их до последней капли крови. Но нет, я знаю это. Я не могу позволить этому случиться снова.

Грей услышал тоску в его голосе и быстро взглянул на Хэла. Осознает ли брат всю чудовищность того, что им сейчас раскрыл Фрейзер? Он еще сомневался, хотя лицо Хэла было полно решимости, и глаза горели, как угли.

— Одну минуту, — резко сказал Хэл и вышел из комнаты. Грей слышал, как он срочно распоряжается в холле, отправляя сообщения Гарри Карьеру и двум старшим офицерам полка. Он подозвал секретаря.

— Записка к премьер-министру, Эндрюс, — напряженный голос Хэла доносился в библиотеку. — Спросите, сможет ли он принять меня сегодня вечером. Дело чрезвычайной важности.

Стул каблуков Эндрюса, в большой спешке направлявшегося к двери, шаги Хэла на лестнице.

— Он пошел сказать Минни, — громко произнес Грей, прислушиваясь.

Фрейзер сидел у камина, оперев локти о колена и опустив голову на руки. Он не ответил и не пошевелился. Через несколько мгновений Грей откашлялся.

— Не говорите со мной, — тихо сказал Фрейзер. — Не сейчас.

Они просидели в молчании около получаса, судя по каминным часам, которые серебристо отбивали каждую четверть. Тишину прерывал только дворецкий, который в первый раз вошел, чтобы зажечь свечи, а потом принес записку для Грея. Он раскрыл ее, бегло прочитал и положил в карман жилета, услышав шаги Хэла на лестнице.

Его брат был бледен и очень возбужден, хотя держал себя в руках.

— Кларет и печенье, пожалуйста, Насонби, — сказал он дворецкому и ждал, пока тот не выйдет, чтобы заговорить дальше.

Фрейзер поднялся на ноги, когда Хэл вошел, но не из вежливости, подумал Грей, а чтобы быть готовым ко всему дерьму, что последует дальше.

Хэл сложил руки за спиной и попытался изобразить сердечную улыбку.

— Как вы верно заметили, мистер Фрейзер, вы не англичанин, — сказал Хэл. Фрейзер ответил ему пустым взглядом и улыбка умерла, не родившись. Хэл поджал губы, вдохнул через нос и продолжал. — Вы условно-досрочно освобожденный военнопленный, находящийся под моим надзором. Я с большой неохотой должен запретить вам драться с Твелветри. Хотя полностью согласен с тем, что этот человек заслуживает смерти, — добавил он.

— Запретить мне, — безразлично повторил Фрейзер. Он стоял и смотрел на Хэла, словно на раздавленное насекомое на сапоге, с любопытством и отвращением. — Вы заставили меня предать моих друзей, — сказал Джейми так разумно, словно доказывал геометрическую теорему, — предать мой народ, моего короля, а теперь желаете лишить меня моей чести? Я так не думаю, сэр.