|
Действительно трава на Шпицбергене бывает. Как только сходит снег в середине июня, так и начинает зеленеть земля. И доставляла появляющаяся трава радость не только долгожданным новым цветом, ибо уставали люди и от белизны за долгую зиму, но и тем, что можно было найти в ней сочные кисловатые листики ложечной травы, которую поморы называли салатом, и которая в немалой степени помогала им в борьбе со смертельной болезнью цингой. Одолевала их эта проклятая болезнь. Как только с ней не боролись. И кровь только что убитого зверя пили, и морошку, клюкву да сосновые шишки с собой на зиму привозили, чтоб питание своё витаминами пополнять. Но поистине чудесной была салата, настоящий бальзам против цинги.
Неужели же её собирали поморы граблями? Нет, дорогие мои читатели, к сожалению такого не могло быть, так как травка-то эта невысокая и не такая густая, чтоб косить её да граблями прибирать. И надо сказать, что за полтора — два месяца короткого не то лета, не то весны, переходящей сразу в зиму, трава до пояса, как хотелось бы, вырасти не успевает на Шпицбергене. Стало быть, не для того нужны были грабли, зубья которых к тому же были очень редкими и длинными. Обнаружили, правда, археологи по соседству с теми граблями скелеты коров. Вот было-то чему удивиться. Как же коровы здесь очутились? — Да что же тут странного? — скажет догадливый читатель. — Привозили с собой люди говядину на пропитание. Так-то оно так, да не совсем. Со скелетом ведь и головы коров обнаружены. А зачем, спрашивается, грузить на небольшие относительно судёнышки говядину с головами, которые никто не ест? Места корабельные ненужными вещами в далёкое путешествие не занимали. Значит, привозили коров живыми. А раз так, нужно было их чем-то кормить, да молоко некоторое время надаивать. Держат же и сегодня в русских посёлках Шпицбергена коров для того, чтобы детей да и шахтёров иногда свежим полезным молочком побаловать. Но даже сегодня удовольствие это очень дорогое. Сено приходится с материка возить, да только в период судоходства, который не очень-то велик для заполярного архипелага — всего лишь с мая по ноябрь. Да при нынешних-то растущих ценах. Тогда и пришлось издать приказ тресту «Арктикуголь» о закрытии школ и детских садов в российских посёлках да о вывозе детей на материк, так как не в состоянии он сегодня справиться с инфляцией и продолжать кормить детей на прежнем хорошем уровне. Так это сегодня, в атомный век, у нас денег нет на прокорм коров, которые давали бы детям молоко, и кур, которые несли бы яйца. А что же было делать поморам в те далёкие времена? Вот теперь и приходит разгадка. Знали поморы, что, как только сойдут снега и растают льды да уйдут айсбергами в далёкие дали, на галечниках морских побережий появится великое множество морской травы, которая хоть и солоновата, а коровами вполне потребляться может. Да и возле берегов в море её полным-полно — запускай грабли да не ленись, вытаскивай. Вот ведь для чего они нужны были, грабли-то на Шпицбергене.
БУРГ И ПИРАМИДА
Сочетание этих двух слов непосвящённому читателю совершенно непонятно. Разумеется «Бург» в переводе с немецкого на русский означает «город», но причём тут «Пирамида»? Однако для тех, кто побывал не просто на Шпицбергене, а именно в российском посёлке с названием Пирамида, в те годы, когда этот посёлок ещё жил и здравствовал, упомянутое сочетание не кажется странным. Дело в том, что Бургом жители Пирамиды кратко называли Баренцбург — другой российский посёлок, находящийся от них на приличном для здешних мест расстоянии, выражающемся в двадцати пяти минутах полёта вертолётом или пяти с лишним часов хода морским буксиром со скоростью девять узлов в час. Вот и определяйте дистанцию. А другой связи между ними здесь просто нет. Впрочем, можно ещё на снегоходах или просто на лыжах добраться, минуя норвежский посёлок Лонгиербюен, что не только очень долго, но и опасно. |
