Кому-то уже заплатила? И тот куда-то исчез?

А вот это уже совсем интересно! Хотя все равно сыровато… Может, она нанимает исполнителей для строительства дома или кровной мести? Но тем не менее нужно эту информашку взять на особый контроль… Потому что не раз уже бывало, что вначале на базаре какая-нибудь темная личность денек-другой покрутится, агитируя местных за свободу и независимость Ичкерии, а потом на дорогах начинают, как поганки после дождя, десятками фугасы прорастать, и, что особенно интересно, в округе заметно возрастают платежеспособность местного населения и оборот наличных долларов. Чаще всего фальшивых.

Так что такие веши лучше мимо внимания не пропускать.

А потому имеет смысл узнать, кто она такая, эта Сайда Байраева, откуда пришла, где жила, куда ушла и кто после ее визита из местных пропал.

Потому как только дурак и невежда ищет мины и фугасы, используя миноискатели и специально обученных собак. А умный — с помощью оперативных мероприятий и сексотов…

Глава 28

Похороны получились не понять какими, не чеченскими и не русскими, а так — серединкой на половинке. Ну или, скажем, интернациональными. Руслан Салихович был чеченцем и был из многочисленного и всеми уважаемого тейпа, но он сам, его родители и их родители всю жизнь прожили в России, заметно обрусев. Трудно следовать традициям, ходить в папахе с кинжалом за поясом, будучи доктором наук и деканом факультета. У покойного было множество, еще со школьной и институтской поры, друзей и еще больше учеников, которые хотели с ним проститься «по-русски». Поэтому уважаемые люди тейпа, посоветовавшись, согласились отступить от некоторых традиций.

«Сборище» получилось пестрым — помянуть покойного собрались солидные профессора и два академика, любимые, довольно легкомысленного вида ученики и многочисленная, прибывшая из родового селения усопшего родня.

Скорбели все по-разному, но скорбели искренне. Руслан Салихович был широкой души человеком, который смог взять лучшее от двух воспитавших его цивилизаций.

Гости подходили к его семье, выражая искренние свои соболезнования. Семья была по-восточному большая — жена, два сына, две дочери и несколько уже довольно взрослых внуков. Авторитет отца и деда в семье был непререкаемым, что, наверное, было данью «историческим корням» и его положению в обществе — отец и дед имели обширные в столице связи, легко решая самые «неразрешимые» проблемы своих близких и дальних родственников, никому в своей помощи не отказывая. Так что авторитет его был не дутый.

А вот смерть была глупой… Почтенного доктора наук и профессора запинала до смерти толпа малолетних хулиганов. Русских хулиганов. О чем на интернациональных похоронах предпочитали не говорить. Но о чем все знали…

Убийцам не понравилось поведение «лица кавказской национальности», который, вместо того чтобы при их виде «прогнуться», посмел сделать им замечание. За что и получил.

Преступников, как водится, не нашли. Милиция не нашла. Вернее, нашла, но доказать их вину не смогла, так как видевшие драку немногочисленные свидетели от своих показаний отказались, когда узнали, что потерпевший — чеченец, а хулиганы — русские пацаны. Покойнику все одно не поможешь, а ребятам жизнь сломаешь из-за какого-то… Да и милиция нельзя сказать чтобы сильно «пуп надрывала» ради раскрытия этого дела. Зато родственники убийц, запаниковав по поводу того, что их чада, сев в кутузку, могут оказаться в дурной компании, прикупили лучших адвокатов и, «продавливая этот вопрос» на всех уровнях, отмазали своих сыночков. Дело, как водится, развалилось, и «чада», вместо того чтобы схлопотать по пять лет «строгача», получили за убийство профессора строгое родительское порицание.