Пару раз они делали остановки, передыхая, пока не выбрались на плато — кое-где неровное, каменистое, заснеженное пространство.

Володя сразу определил огневые точки:

— Трюмные, ваше место здесь, за камнем. Саша, размотай веревку и понадежнее привяжи за камень. Когда разведчики спустятся к лодке, за ними по веревке соскользнут трюмные. Мы с Сашей уходим последними. Прикрывать отход разведчиков будете — по своим не попадите, они в немецкой форме. Огонь открывать по моей команде.

Саша с Володей устроили позиции метрах в пятидесяти от трюмных. Место удачное, за небольшой каменной грядой. Присоединив к пулемету магазин, еще три запасных они положили рядом.

Стояли, вглядываясь в сумерки перед собой, — лежать на камнях было невозможно, тело сразу охватывало холодом. Но и стоять было ненамного лучше — ветер на вершине дул с моря изрядный, пронизывающий.

Володя насторожился: показалось ему или и правда хлопки? Он стянул с головы шапку-ушанку. Стреляли на самом деле — явственно были слышны отдаленные выстрелы.

— Приготовиться! — отдал команду Володя и взвел затвор пулемета — «Дегтярев» стрелял с заднего шептала.

Торпедисты присели за каменную гряду.

На востоке начало всходить солнце, ночь уступала место рассвету.

Вдали показались черные точки. Они передвигались, стреляя куда-то назад, в невидимого врага, и снова перебежками подвигались вперед. Только их почему-то было три.

— Саш, у меня в глазах рябит или их трое?

— На самом деле трое, — не отрывая глаз от людей, ответил Саша.

Разведгруппа приблизилась к подводникам метров на триста, когда вдали, из-за скал, показались немцы. Они передвигались редкой цепью, но их было много. Скорее всего, рота, прикинул Володя.

Разведчики отстреливались и приближались перебежками. У немецкого МР 38/40 действительная дальность огня метров сто всего. Им бы бросить сдерживать немцев огнем и рвануть изо всех сил к берегу. Только откуда ребятам знать, что их здесь ждут и могут поддержать огнем? «Дегтярев» — оружие сильное, патрон винтовочный, и эффективный огонь метров на триста-четыреста вести можно.

Володя улегся на камни, взялся за пулемет и выставил прицел. Поймав на мушку далекие фигурки преследовавших разведгруппу немцев, он нажал на спуск и дал короткую очередь. Она предназначалась не столько немцам — все-таки еще далековато, сколько должна была показать разведгруппе, что их ждут и поддержат огнем. Однако разведчики, подумав, что немцы уже и здесь, залегли.

Сашка не выдержал. Вскочив, он сорвал с головы шапку и стал размахивать ею, крича:

— Братва! Сюда! Мы свои!

Услышали его разведчики или просто догадались, но, дружно поднявшись, стремительным рывком бросились вперед.

Немцы кинулись за ними.

— Огонь! — скомандовал Володя.

Загрохотал короткими очередями пулемет трюмных машинистов. Володя тоже дал несколько очередей по немецкой цепи.

Разведчики бежали к берегу, петляя на ходу. То ли от пуль уклонялись, сбивая прицел, то ли камни огибали. Вот они уже в сотне метров от Володи — лица видны.

Справа заливался очередями пулемет.

— Эй, трюмные! Поэкономнее! — крикнул Володя. А сам бил очередями по три-четыре патрона. Особенно высматривал офицеров и унтер-офицеров. Рядовые держали в руках автоматы, а командиры размахивали пистолетами. Вот их-то в первую очередь и выцеливал Володя. Углядит фигурку с пистолетом в руке, выцелит и даст очередь. А трюмные стреляли по цепи, не разбирая.

Не выдержав огня, немцы залегли.

Разведчики были совсем рядом. Тяжело дыша, они бежали из последних сил, уже не оборачиваясь назад.