— Кто ты? — кричал я. — Откуда ты взялся? Почему вы привезли ее сюда? За что убили моего сына?

Теряя сознание, он откинул голову назад, и капюшон медленно сполз с его лица и шеи.

Взгляд мой вцепился в страшный знак.

Черный византийский крест.

Я видел его там, за тысячу миль отсюда. В Святой земле. И все ужасное, что было связано с этой меткой, внезапно ожило.

Тафуры!

Глава 73

Я отшатнулся, глаза наши встретились, и в этот миг мы как будто узнали друг друга, обменявшись неким тайным знанием.

Воспользовавшись моим замешательством, тафур выбросил руку, целя в лицо. Я надавил на кочергу, в горле у него хрустнуло, струйка крови просочилась между плотно сжатых губ. Еще… Ноги под ним подкосились. Я отнял кочергу, и тафур тяжело рухнул на замызганный тюремный пол.

Я стоял над ним. Грудь моя вздымалась и падала. Память снова возвращала в прошлое. Тафуры… Я видел, что они делали с пленными. Видел, как они изрубили пощадившего меня турка. Как рассыпались по крипте в поисках добычи. Стервятники. Но что они делают здесь, в Боре?

Что им нужно от меня? От Софи?

Внезапно я услышал крики и шум. Узники трясли решетки, колотили по ним кулаками.

Времени оставалось мало, а мне еще нужно было вытащить отсюда Софи. Бросившись на колени, я стал ощупывать тело тафура. Мне были нужны ключи.

Я огляделся. Ключи должны быть где-то здесь.

Я повернулся к Софи, торопясь сказать, что сейчас уведу ее отсюда.

И застыл на месте.

Цепляясь за решетку слабеющими пальцами, она прижалась к ней белым как снег лицом. Глаза, всего мгновение назад замутненные то ли ужасом, то ли безумием, прояснились, лицо смягчилось, но в ее спокойствии было что-то пугающее.

Софи не дышала.

О Боже, нет!

Я шагнул к ней, погладил по щеке.

— Софи, не уходи, останься со мной. Не умирай. Не надо.

Она вздрогнула, и в глазах ее блеснул слабый, словно призрачный свет.

— Хью?

— Да, милая, да.

Я вытер пот у нее со лба. Кожа была холодная.

— Я знала, что ты вернешься, — прошептала она. — Несмотря ни на что.

— Мне так жаль, родная. Я заберу тебя отсюда. Обещаю.

— У нас был сын.

Софи всхлипнула.

— Знаю. Я все знаю. У нас был чудесный мальчик. Филипп.

Я оглянулся. Как помочь ей? Как?

— Сейчас сюда придут стражники. Держись, Софи. Я найду выход. Я что-нибудь придумаю. Держись. Пожалуйста. Пожалуйста.

Держа ее руки в своих, я шептал:

— Мы вернемся домой. И я снова буду приносить тебе подсолнухи. Я спою тебе нашу песню.

Губы ее дрогнули, лицо исказилось, и мне стало страшно. Но Софи улыбнулась. Слабо. И счастливо.

— Я никогда этого не забывала. — Она произнесла это медленно, слово за словом, и тихо, едва слышно: — Встретила девушка молодца-странника…

— А я всегда был верен тебе. С самой первой встречи.

— Я люблю тебя, Хью, — прошептала Софи.

Она пошатнулась. Я почувствовал, как отчаянно, неровно застучало ее сердце. Глаза расширились.

Я не знал, что делать, как помочь ей. Софи трясло. И все, что я смог, это крепче сжать ее в объятиях.

— И я люблю тебя, Софи. Никогда не любил никого, кроме тебя. Я вернулся. И мне так жаль, что я тебя оставил.

Она вцепилась слабеющими пальцами в мою тунику.

— Хью… не…

— Что, Софи?

Последний вздох слетел с ее губ:

— Не отдавай им то, что они ищут.

Глава 74

Моя Софи умерла. Умерла в тюремной камере.

Она ушла тихо, спокойно, устремив взгляд в недоступное мне далеко, со счастливой улыбкой на губах, зная, что я вернулся, как и обещал.