|
Тимур коснулся пальцем того, что лежал на зеленухе. И внутри этой штуки находится Стас? Там, в этом слизком желе, спрятано его сознание? Как оно попало туда? Он достал артефакт из контейнера и положил рядом с первым. Ничего не произошло. Тимур придвинул его ближе, потом вообще придавил один к другому. Ну, и что дальше? Что значит срастить? Глупость, чушь, как он и думал! Бред старого сталкера… Потом он вспомнил, свидетелем чего стал внутри жестяного ящика, и колупнул «слизень» ногтем, надорвав бархатистую шкурку. Из дыры полился тусклый свет. Тимур проделал то же самое со вторым артефактом. И отдёрнул руку. Что-то изменилось. Луна как раз зашла за тучу, стало темнее, и он нагнулся, вглядываясь. Артефакты будто… вздохнули. Стали больше, потом опали. Свет из дыр усилился. Заструился волнами. По шкуркам побежали трещины, а потом артефакты срослись. Бархатистая кожа опала с боков, обнажив желейное нутро, артефакты снова вздохнули, набухли, внутри замерцали скрученные жгутами тонкие колбаски, ленты и жилы, и «слизни» стали единым целым. Прищурившись, Тимур осторожно коснулся пальцем получившегося образования. Поднял, повертел в руке. Двойной «слизень» стал немного тяжелее, но это и всё, больше никаких изменений. Эта штука снова напоминала просто покрытый мхом камень. — И больше ничего? — спросил Тимур. Артефакт молчал. — Стас, ты там? Ты внутри? Тишина, только ветер шелестит листвой. Тимур завернул «слизень» в зеленуху, сунул в контейнер, повесил его на ремень и выпрямился. Покрутил головой, разминая шейные позвонки. Мне надо заснуть. Поспать хоть немного, тогда Стас расскажет, что делать дальше. Нет, что делать, я и так знаю: идти в лабораторию НИИЧАЗа, но он скажет, почему я должен это делать. Нет, и это я вроде знаю — чтобы спасти его… Вот только я не верю в реальность происходящего. Всё как во сне. Значит, надо заснуть по-настоящему, чтобы Стас убедил меня. Доказал, что я поступаю правильно, что действительно спасаю его. — Заснуть, — пробормотал он. — Мне надо заснуть. Заснуть и видеть сны, и в вечном сне остаться… Но спать нельзя — надо идти к базе прямо сейчас. Хотя бы немного. Десять минут, пятнадцать… Но что, если он проспит до утра? Нет, он умеет просыпаться, когда надо, достаточно лишь приказать себе. Тимур повернулся кругом, не заметил ничего подозрительного и снова сел в траву. Проверив ГЛОК, лёг на бок, поджал ноги, сунув под голову ладони. Опять сел, снял контейнер, накрыл его курткой, улёгся и положил сверху голову. Подушка получилась твёрдой и угловатой. Тимур закрыл глаза, решив, что заснуть будет тяжело, а потом все события прошедшего дня и начала ночи закружились вокруг него: контейнеры, скачущие снорки, «жгучий пух», кабаны, роща, воды канала, шпалы, рельсы, по которым неслась дрезина, да не одна — десятки одинаковых дрезин, сотни, тысячи, а за ними хоровод лиц, и почему-то все — Курильщика, всё это завертелось воронкой, она потемнела, сузилась… И стала жерлом тёмного туннеля, по которому Тимур устремился навстречу пятну света вдалеке. * * * «Ментал» переправит меня в бесконечность», — сказал Стас. |
