-Ждут падлы. – Поразил Велес подчинённых ещё одним непонятным откровением, в процессе отступления. Он озирался и морщился. – Чего же они ждут? Его приказа?

-Чьего приказа бл…ь!? – Не выдержал Роман, почти проорав это.

-Значит скоро… - Не обратив внимания на вопль, пробормотал Велес, по-прежнему шагая плечом к плечу с Романом. – Они что-то говорят…, или это он говорит?

Велес замолчал. Они прошли почти весь посёлок насквозь и свернули в узкий проход между двумя разрушенными до фундамента домиками – до вершины холма, оставалось метров триста пройти. Вот тут начались новые неприятности. Велес шёл себе, шёл, а потом резко повернулся и упал на одно колено, поливая свинцом, совершенно безобидную груду битого кирпича в центре фундаментного огрызка некогда бывшего домом. Сама куча, вероятно, раньше была печью, возможно, печью русской. Товарищи тут же сбились кучей, ощетинившись автоматными стволами. Воздух вновь наполнили звуки Зоны – рёв и вой. Из нового был именно вой. Всех кроме Велеса и Щёголя, который всё ещё спал, пробило ледяным потом. Ревело нечто на груде кирпича. Ревело не долго и истошно. Велес превратил в решето нечто невидимое и, побрызгав кровью, оно исчезло за кирпичной горкой. Рёв стих и явились те, кто собственно выл.

-Ох, мать твою… - Почти точно идентифицировал новых врагов Пупс. Без тени заботы о ближнем, он только что грубо сбросил Щёголя наземь, а теперь, поставив на него ногу, воспользовался им как дополнительным упором для прицельной стрельбы. Щёголь против не был – он вообще был очень добрым парнем. Ну и, конечно, в себя он ещё не пришёл…

Из всех щелей и закутков развалин, рыча и завывая, к ним спешили десятки крупных и не очень четвероногих тел собачьих. Чёрные и альбиносы, слепые и вполне зрячие, здоровенные матёрые твари и почти щенки – тут присутствовали все собакоподобные мутанты, какие имелись в базе, и два-три абсолютно неизвестных вида, только…

-Они все мертвы…, мертвы… - Шептала одними губами, даже не белая, а пепельно-серая Мурка, лихо стреляя от бедра, короткими очередями. Она первой поняла, о чём им толковал Велес, не желая разъяснить всё подробнее. Эти псы, сейчас широкими прыжками несущиеся к ним, отличались от своих собратьев. Очень сильно, но всего одним, вовсе не уникальным в Зоне качеством.

Люди стреляли метко, панике не поддавались, псы падали, наглотавшись пуль, и громко скулили, суча конечностями. Ни один не смог подобраться достаточно близко, что бы укусить человека. Все стреляли не щадя врага и не жалея пуль – а следовало бы пожалеть. Почти одновременно автоматы Романа и Пупса щелкнули, пулями не разродившись. Оба уже привычно потянулись за новой обоймой, пустую, безответственно бросив наземь, и оба с удивлением обнаружили, что полных обойм у них больше нет. Плотность огня ослабела, и несколько крупных мохнатых тварей смогли подобраться к людям ближе. Слепой пёс, белый и даже, по-своему, очень по особенному красивый, подобрался так близко к Роману, что получил шанс тяпнуть его за руку или за ногу. Пёс выбрал руку и, соответственно, тяпнул. Роман дёрнулся назад, запнулся и упал на пятую точку, а безглазый альбинос яростно рыча, попытался раскусить автомат – малость промахнулся бедняга. Роман, перед чьим лицом сейчас извивалась мощная шея, и целый частокол кривых клыков скрежетал на средней части автомата, с абсолютно диким взглядом, молча врезал по крепкому черепу, из коего росли клыкастые челюсти. Ударил он удачно – левой рукой. Альбинос взвизгнул, отскочил далеко назад и глухо рыча, застыл там. Пёс покачивался на дрожащих лапах и тряс проломленной головой.