|
— Все? — недоверчиво переспросила девушка. — Все. Начиная с обычного секса и заканчивая глупым, на твой взгляд, сидением на ограде. Девушка помолчала, переваривая очередное изречение и примеряя его к действительности. Какая то доля истины в нем содержалась, хотя в сидении на заборе она по прежнему не видела ничего прекрасного. Впрочем, если смотреть со стороны, изящный красавец эльф смотрелся на этой ограде очень живописно. Может, в том и состоит вся прелесть, недоступная ее пониманию?.. — Все равно, — заявила она, найдя наконец слабое место в логике собеседника, — можно сделать умнее. Не признаваться в любви в первый же вечер, а тихо промолчать. Тогда бы Элмар от тебя не шарахался и не прятался бы и тебе не надо было торчать под его окнами. Ходил бы в гости вместе со всеми и любовался на него, сколько влезет. — Я бы не смог, — вздохнул Хоулиан. — Быть рядом и ничем не выдать своих чувств… Да и не принято у нас такое скрывать. Сложно с вами, людьми. Придумали сами себе массу условностей, и сами же от них страдаете. — А почему ты тогда к нам так неравнодушен? Что к мужчинам, что к женщинам? — Вот такой у меня необычный вкус. У каждого есть свои предпочтения, нечто только для себя ценное и только себе понятное. Это все очень индивидуально и не всегда приобретает извращенные по вашим понятиям формы. Я, например, нашел то самое, что мне нужно, и оказалось, что это можно отыскать только среди людей. Мама считает меня извращенцем. А сама то… впрочем, это ее личное дело. — Это ты к тому, что эльфы такими большими, как Элмар, не вырастают? — невольно улыбнулась Ольга. — Расти, может, и растут, но такой мышечной массы не достигают, даже если специально качаться. И магия не помогает. Один мой друг пробовал, но у него ничего не получилось. — А зачем ему это понадобилось? — Я ему очень нравился, и он хотел сделать мне приятное. — М да… — не нашла другого комментария Ольга. — Так ведь здоровенных мужиков, наверное, полно на Альфе. Запросто, в любом гей клубе… Или сейчас их там нет? — Есть, конечно. Обычно там я и нахожу себе спутников по вкусу. Но чтобы так влюбиться… Лет тридцать со мной такого не случалось. Нет, больше. Несравненная Габриэль, как она была прелестна, юна и наивна!.. И как жаль, что этот период целомудренной неопытности так быстро проходит! Люди слишком быстро всему учатся, быстро взрослеют… Я тебе еще не надоел своими жалобами? — Да нет, что ты. С тобой интересно. Хоулиан улыбнулся. — Это потому, что я эльф? Я заметил, наши уши оказывают на людей некое магическое воздействие. — Дело вовсе не в ушах, — возразила Ольга. — К ним я уже привыкла. С тобой интересно поговорить, ты как то иначе мыслишь и такие странные вещи иногда выдаешь. На тебя вообще приятно посмотреть, но это уже так, между делом, красивыми и люди бывают. — Ах, Элмар… — тяжко вздохнул эльф. — Вот вот. На Элмара я тоже всегда любуюсь. — О, это естественно. Я заметил, он очень нравится женщинам. Хотя эльфийки не нашли бы в нем ничего привлекательного. Не понимают они истинной мужской красоты… — Хоулиан, а какие они, эльфийки? — Разные. Бывают, как ты, есть и более фигуристые. — Что, эльфийки бывают вот… такие? — изумилась Ольга, демонстративно похлопав себя по той самой плоскости, которая доставляла ей столько огорчений, — А говорят, они настолько прекрасны, что человеки с ума сходят… Или это барды, как обычно, перестарались? — Красота не заключена в некой конкретной черте. — А в чем? — В гармонии и в умении… себя показать, как вы это называете. Вот взгляни, к примеру, на меня. Что ты видишь первым делом? — У тебя шикарные волосы! — немедленно восхитилась Ольга. |
