– До свиданья, Сибирочка, я выхожу на сцену, – прошептал Андрюша, взяв за руку свою названую сестру. – Пожелай мне благополучно проделать все, чему меня учил m-r Пьеро! До свиданья, прощай!

– Желаю тебе от души провалиться в тартарары! – со злобным хохотом крикнул ему Никс, но тут же невольно отшатнулся назад, потому что прямо перед ним выросла черная фигура Эллы.

Силачка негритянка весьма грозно показала ему кулак.

Глава Х

Новый клоун m-r Андре начинает свои штучки

В занавеси, завешивающей выход на сцену-арену, была маленькая дырочка. Эта дырочка находилась как раз на высоте человеческого роста. Сибирочка была слишком мала ростом, чтобы дотянуться до нее. Однако бедной девочке очень хотелось посмотреть, хотя бы в дырочку и одним глазом, как ее друг Андрюша станет проделывать свои «штучки» с Пьеро и его внуком. Но вот легкое мычание послышалось за плечами девочки, и не успела она опомниться, как чьи-то сильные руки подхватили ее, подняли на воздух, и Сибирочка почувствовала себя бережно опущенной на чье-то крепкое плечо.

– Элла, это ты! – прошептала она и благодарными глазами взглянула сверху вниз на черное, широко улыбающееся ей лицо негритянки.

– Так! Так! Так! Элла тебя любит, госпожа! М-м-м-м, м-м-м-м! – с самым довольным видом промычала негритянка.

Теперь, прильнув к маленькой дырочке одним глазом, Сибирочка могла великолепно следить за всем, что происходило на сцене.

Андрюша как раз в эту минуту выходил к публике. Важно, со степенным видом прошел он к средине арены, где сидел с невозмутимо спокойным видом m-r Пьеро, который, держа спеленатого Роберта вверх ногами, укачивал его, мурлыча вполголоса колыбельную песню, но настолько громко, что публика отлично слышала каждое слово:

              Баю-баюшки-баю,

              Я тебя качаю.

              Я клоун, ты клоуненок,

              Я кот, ты котенок,

              Я человек, ты человенок…

– Вы неверно поете. Надо сказать не человенок, а ребенок, – с невозмутимым видом поправил его Андрюша, приблизившись почти вплотную к этой группе.

– А я говорил так: «я человек, ты человенок», и мне нравится, как я говорил, – еще более картавя и ломая язык, проговорил Пьеро, принимая глупый и обиженный вид. – И проходи, пожалюйста, своей дорожка.

И запел снова:

              Баю-баюшки-баю,

              Я тебя качаю.

              Я клоун, ты клоуненок,

              Я кот, ты котенок,

              Я человек, ты человенок…

– Ты осел, а он осленок! – диким басом загудел на весь цирк Андрюша так, что Пьеро вместе со стулом и с Робертом очутились на земле, а публика покатилась со смеху.