А это и есть, по существу, интеллектуальная элита Красноярска и Красноярского края. Потому что еще в 1920-е годы других научных учреждений в Красноярске попросту не было. Об этих людях говорит хотя бы такое обстоятельство: большинство из названных здесь состоялись как ученые международного класса. Даже сегодня наследие И.Т.Савенкова и А.С.Елинева представляет вовсе не только историческую ценность. Имена Б.О.Долгих, А.Я.Тугаринова, В.Г.Карцова известны всякому археологу и этнографу, и не только в России. Коллекции птичьих яиц М.Е.Киборта выставлялись и в Европе, и в США. А.Я.Тугаринов с 1926 года по 1948, до своей физической смерти, трудился в Зоологическом институте АИ СССР, в Ленинграде, написал 87 работ, в том числе 3 монографии.

С тех пор роль музея как интеллектуального центра, конечно, очень ослабла: в 1930-е годы в Красноярске стали открываться научные институты, а в 1960-е так и вообще появился Красноярский филиал Сибирского отделения Академии наук СССР.

Музей остался посланцем эпохи… скажем так, посланцем довоенного времени. Довоенного — в смысле эпохи до Первой мировой войны. Удивительным образом время строительства здания в египетском стиле совпало с временем, когда в Красноярске и не было других научных учреждений. Судите сами: здание музея построено по проекту Леонида Александровича Чернышова. Архитектор Л.А.Чернышов всю жизнь мечтал побывать в Египте, своими глазами увидеть египетские древности. Проект, в котором он воплотил свою мечту, признали самым лучшим на конкурсе 1912 года, и в апреле 1914 года начались работы. В августе 1914 года строительство здания приостановилось из-за войны. Строили здание долго, с трудом, а в 1920 году почти достроенное здание музея сгорело во время пожара.

Только в 1927 году были отпущены средства, и в 1930 году здание наконец достроили. Как прикажете объяснить это без участия Высшего Промысла?! Только кончилось строительство музея, как тут же появились институты, возникла возможность заниматься наукой и в других местах.

Но в одном музей был и остался уникален: до сих пор это единственное научное учреждение, которое десятилетия собирало и хранило комплексную информацию о Красноярском крае как особой территории. Подчеркиваю — научным учреждением! За последние годы у меня появилась привычка консультироваться с сотрудниками музея по самым разным поводам. О хакасском шаманизме, о судьбе А.С.Елинева, о времени освоения русскими Ангары, о… Впрочем, всего не перечислишь. Действительно, зачем держать в памяти множество деталей, если есть кому их сообщить и у этого кого-то можно справиться? И так же поступают довольно многие из знакомых мне ученых Красноярска.

Я отношусь к поколению, которое росло еще с музеем: в 1960-е годы краеведческий музей был такой же частью моей детской жизни, как двор, поездки в Ленинград, книги или как замерзавший зимою Енисей. Между прочим, и у старших восприятие музея было куда как серьезное: примерно такое же, как к краевой библиотеке или к институтам Академии наук.

Для меня же музей навсегда — это старое здание, потемневшее от времени и красноярской копоти. Это в 1967 году, после того, как построили Красноярскую ГЭС, Енисей перестал замерзать.