— Да, совести у него нет, — согласился Динка безрадостно. — Это ты точно сказала…

— Если увижу кого–нибудь больного, сразу скажу тебе, — пообещала она, уходя.

Пропустив отворот в сторону госпиталя, Санея спустилась еще на один пролет. Пара мальчиков — один стоял у другого на плечах — меняла на стенах потухшие факелы. Сайта настаивала, чтобы подземные помещения, где было немало комнат для занятий, освещались исключительно немагическим светом. Безобидная причуда. В «слепой день», объявлявшийся в Ордене один раз в два месяца, тяжело приходилось всем. Разве что Плишке было все равно. Еду он находил по запаху, а препятствия… никогда его не смущали.

В лицо ударил солнечный свет, а еще через секунду Санея отпрыгнула в сторону, уворачиваясь от пущенного в нее деревянного кинжала. В главном комплексе Ордена было четыре тренировочных поля, и ни на одном из них нельзя было чувствовать себя в безопасности. Высокие стены, белый песок, многочисленные тренажеры и кто–то из наставников. В данном случае — Боедан, строго отчитывающий промахнувшегося Тони: «Девчонка может, а ты нет!» Следом за Санеей во внутренний дворик, не иначе как в поисках пациентов, вышел Динка, и Майла едва не оставила его без глаза.

— На тренировку? — спросил Санею Боедан.

— Нет, мне нужно в архив, — ответила девушка. Тони старался на нее не смотреть. С фехтовальным оружием он обращался куда уверенней, нежели с метательным, но, как говорила Сайта: «В Ордене все должны быть уверены во всем». Любая неудача выводила Талининого брата из себя.

В архив Санея не пошла. В недавно достроенном трехэтажном здании, включающем в себя еще и крупнейшую (за исключением Ипсарийской) во всем Таромском совете библиотеку, а также невероятных размеров зал собраний, она бывала нередко, а вот тот, кого девушка в данный момент искала, заходил только по необходимости.

Где еще можно посмотреть? В мастерских? Он нередко опробовал идеи Карандашика. В конюшнях? В арсенале? Вряд ли в устроенной Кравеном для Ордена магической типографии и почти наверняка не на кухне. Его немного нервировали вывешиваемые Авиртоном «диетные» таблички со списками разрешенных и запрещенных блюд в зависимости от индивидуальных особенностей, хотя они всех нервировали, кроме, пожалуй, Плишки… Так где?

— Ильса! — заметив подругу, Санея бросилась к ней, перепрыгивая по пути во множестве насаженные во внутренних двориках кустики золотых роз и поющих фиалок. Последние, кстати, петь вовсе даже не умели, но Минглон говорил, что в Лукеции их именно так называли.

— Я же говорю: выше поднимай, выше! — девушка руководила укреплением одной из внешних стен. Большинство строителей уже переместилось на другие объекты: переоборудовали стекольный завод, строили кирпичную фабрику в Фентонии, а в главном комплексе Ордена велись завершающие работы. Укреплением стен Огонек увлеклась пару недель назад. До этого она училась собирать арбалеты, а еще раньше Мог показывал ей, как готовить знаменитую кимскую рыбу–иголку. Варишь на полминуты дольше, чем нужно, и пары плавничков хватит, чтобы отравить человек пятнадцать. — Привет, Сан!

— Привет…

Девушка оставила главным парнишку лет двенадцати, спрыгнула с подмостков, зацепившись рукой за перекладину, перевернулась в воздухе и мягко приземлилась.

— Как все прошло? — тут же спросила она. Как и Сайта, Ильса ненавидела тратить время зря. — Поговорила с ним?

Она, конечно, про работу.

— Поговорила.

— А что так? — Ильса по голосу поняла, что «разговор» сложился не слишком хорошо.

— Да он хуже Кравена! — Когда Сайта впервые отправила Санею заманивать человека в Орден… она не стала отказываться.