«Королевская голова» была хуже «Корабельной», но зато Кейгли уверял, что никто из ее постояльцев не узнает его светлость. Он предложил мисс Марлоу снять для нее прекрасную спальню, если она захочет.

— Спасибо, — ответила девушка, — но… я уверена, что она мне не понадобится!

— Кто знает? — загадочно пожал плечами герцог Салфорд. — Если мне не изменяет память, вы покинули Дувр примерно неделю назад. Мне не очень-то верится, что леди Ингхэм будет столько времени ждать в Дувре. Хотя вы знаете ее лучше меня.

— Я написала бабушке письмо, — неуверенно пробормотала Феба Марлоу. — И она должна знать о моем возвращении. Если бы я не смогла вернуться, то вместо меня обязательно бы приехал Том.

— Тогда леди Ингхэм, несомненно, ожидает прибытия мистера Орде, — кивнул герцог.

Теперь Салфорд разговаривал своим обычным равнодушным голосом. Феба не произнесла больше ни слова. После того, как Эдмунд поужинал, она повела его готовиться ко сну. Через несколько минут в комнату заглянула пухленькая служанка и предложила свои услуги. Заметив, что девушка сразу пришлась по душе Эдмунду, Феба оставила мальчика на ее попечение. Она не сомневалась, что девушке скорее всего придется надолго задержаться у кровати мастера Рейна и выслушать его хвастливые рассказы о приключениях, потому что, закрывая за собой дверь, мисс Марлоу услышала:

— Знаете, а я бывалый путешественник…

Вернувшись в гостиную, Феба увидела Тома Орде, который разговаривал с Сильвестром. Девушка сразу же догадалась, что он привез неутешительные известия. Она остановилась, вопросительно глядя на Тома. Молодой мистер Орде улыбнулся и сказал:

— Ее светлости нет в «Корабельной», Феба. Судя по всему, леди Ингхэм вернулась в Лондон.

— Входите и присаживайтесь, мисс Марлоу, — сказал герцог, когда мисс Марлоу посмотрела на него. — Скорее всего вы чувствуете разочарование, не найдя леди Ингхэм в Дувре, но, поверьте мне, это не имеет особого значения. Завтра вечером вы уже встретитесь с ее светлостью.

— Бабушка вернулась обратно в Лондон! Она, наверное, сильно рассердилась на меня.

— Ничего подобного! — весело успокоил ее Том. — Леди Ингхэм так и не получила твоего письма. Вот оно! Кто бы мог подумать, что эти болваны из «Корабельной» оставят его у себя, а не переправят в Лондон. Честно говоря, «Корабельная» с самого начала не показалась мне такой уж превосходной гостиницей, как о ней говорят. Представляете, я обнаружил отпечатки пальцев чистильщика обуви на своих сапогах.

— Тогда бабушка до сих пор не знает, где я. Все эти дни… О Господи, что она должна обо мне думать?

— Ее светлость знает, что я с тобой. Поэтому беспокоиться ей не из-за чего. Я только надеюсь, что она не считает нас влюбленными, которые бежали во Францию, чтобы обвенчаться.

— О, ее светлость знает, что я никогда не сделаю этого. Она была встревожена? Бабушка пыталась выяснить, куда мы пропали, или… Что тебе рассказали в «Корабельной»?

— Совсем немного, — признался Том. — Ты же сама знаешь, какая там суматоха. Постоянно кто-то приезжает, кто-то уезжает. Мне только удалось выяснить, что у твоей бабушки случились судороги или что-то в том же роде и она отправилась в Лондон на следующий день после нашего исчезновения. Ее светлость осмотрел доктор, но не думаю, что она находилась в очень уж плохом состоянии, иначе ей бы не хватило сил пуститься в дорогу, сама понимаешь.

Аргументы Тома не произвели должного эффекта, и испуганная Феба упала на стул и закрыла лицо руками.

— Мой дорогой Томас! — весело произнес Сильвестр.