5. И этот ужас был зуд пальцев, и назывался он импровизацией.

6. В соседнюю комнату была дверь отворена. Там было зеркало. В зеркале отражалась спина сидящего на табурете перед разбитым пианино.

7. Другой сидящий играл на пианино, как и первый сидящий. Оба сидели друг к другу спиной.

8. И так продолжалось до бесконечности…

1. Но позвонили. И философ, закрыв крышку пианино, ушел в соседнюю комнату.

2. Комната осталась пуста: только Критика чистого разума лежала на столе.

3. Вошедшая женщина в черном равнодушно глядела на Критику чистого разума, подперев рукой в перчатке свое худое, морщинистое лицо.

4. В руке она держала ридикюль… Уже солнце склонялось; из огненно-белого становилось золотистым…

5. В нижнем этаже кому-то выдернули зуб.

1. Но вошел причесанный философ и любезно попросил свою гостью в гостиную.

2. Гостиная мебель была в чехлах. Черная гостья села боком к огромному зеркалу. Она была родственницей и завела речь о печальных обстоятельствах.

3. У нее умер сын. Сегодня она схоронила его. Теперь она осталась одна во всем мире.

4. Никого у нее не было. Никому она не была нужна.

5. Получала она пенсию. Уже десять лет ходила в черном.

6. Так она говорила. Слезы не капали из глаз.

7. И голос ее был такой же, как всегда. Постороннему казалось бы, что на губах ее мелькала улыбка.

8. Но это было горе.

9. Она рассказывала о смерти сына таким же тоном, каким вчера заказывала обед, а два дня тому назад она так же жаловалась на дороговизну съестных припасов.

10. Уже она привыкла к печали; мелочи и важные события вызывали в ней одинаковое чувство.

11. Она была тиха в своей скорби.

12. Уже она кончила и сидела, опустив голову, перебирая пальцами в перчатках свой ридикюль.

13. А он стоял перед ней в деланной позе, чистил ногти и говорил: «Нужно смотреть на мир с философской точки зрения».

14. Но тут позвонили. Он попросил по-родственному обождать, а сам поспешил выйти навстречу гостю…

1. В соседней комнате стоял Поповский, держа под мышкой житие святых Козьмы и Дамиана.

2. Пожали руки. Заговорили так, как будто оба они были ангелами.

3. С невинной улыбкой обсуждали состояние погоды… Потом молчали… Потом философ ударил рукой по Критике чистого разума и сказал: «Тут есть одно место…»

4. И все пошло как по писаному.

5. Скоро Поповский скривил свои тонкие губы: это означало, что он — насмешник; скоро он стал оглядываться, нет ли здесь черта; это означало, что он — церковник.

6. А его противник с красиво-деланными жестами расхаживал по комнате, выводя из Канта Шопенгауэра.

7. Скоро все смешалось: были слышны лишь отрывочные восклицания: «Постулат… Категорический императив… Синтез…»

8…А… в соседней комнате сидела черная гостья, подставив свой профиль огромному зеркалу.

9. Она ждала хозяина по-родственному и часто моргала своими крохотными карими глазками.

10. Ничего она не понимала. Долетали до нее отрывки фраз.

11. А рядом с ней в зеркале сидела другая, такая же черная, как и она.

12. Так она и не дождалась философа, так и ушла по-родственному, не простившись.

13. Надевая калоши, сказала прислуге: «А у меня скончался Петюша».

14. Мыслей у нее не было… В ушах еще звенел голосище приходского дьякона: «Во блаженном успении вечный покой…»

15. Такой был голосистый дьякон.

1.