– Зайдете?

Хозяин положил снимок возле цветочной композиции и предложил гостям устраиваться на подушках. Сам же исчез за прозрачной японской ширмой. Несколько минут спустя он принес серый пузатый чайник с красноватым отливом и три крошечных чашки. Затем Шапиро медленно сел и принялся разливать чай, и до Макбрайда внезапно дошло, что, с тех пор как они с Эйдриен вошли в дом, никто не проронил ни слова.

Сидней Шапиро яростно подул на чай, пригубил его и отставил чашку в сторону. Затем взял в руки фотографию имплантата, вытянул ее на свет и еще какое-то время внимательно изучал. Наконец покачал головой и проговорил:

– Мое наследие… – Его рот растянулся в болезненной гримасе.

Эйдриен кивнула в сторону фотографии и без обиняков спросила:

– Что он делает с человеком? Конкретно.

Шапиро пожал плечами:

– Конкретно? Не знаю. Мне пришлось бы разобрать его – в лаборатории, – и, возможно, даже тогда я бы этого не определил. Сколько воды утекло с тех пор, подумать страшно.

– Но…

– Хотите узнать, как он действует и на что способен – берите литературу и читайте. Я бы посоветовал начать с Дельгадо.

– Кто такой Дельгадо? – поинтересовалась Эйдриен.

– Тридцать лет назад в «Таймс» проскочила сенсационная статейка, – ответил собеседник. – Насколько я помню, он учился в Йельском университете. В газете напечатали его фотографию: Дельгадо стоит с передатчиком в руках на арене для корриды, а прямо перед ним бык роет копытом землю. Потрясающее умение показать товар лицом!

– И что произошло? – спросила гостья.

– Он остановил быка – хладнокровно, на середине атаки. Впечатляющее зрелище. И это еще не все. Дельгадо нажал на другую кнопку – животное развернулось и неторопливо ушло.

– Что-то вроде шокового хомута? – предположила Эйдриен.

– Нет, что вы, – возразил Шапиро. – Не все так просто. Происходили двойные испытания: первая кнопка активировала вживленный в моторную секцию мозга быка электрод, а вторая превратила ярость животного в безразличие.

Макбрайд нахмурился. Ничего нового – он еще в студенчестве прочел все, что только писали о Дельгадо. Как и все на курсе.

– А что насчет этого? – спросил Льюис, постучав указательным пальцем по снимку.

Впервые с момента встречи Шапиро проявил признаки дискомфорта.

– Послушайте, – сказал он, – я динозавр. Я вне игры уже лет… – Старик спохватился и с улыбкой продолжил: – Давным-давно. Однако существуют вещи, о которых мне до сих пор нельзя говорить – я подписал договор о неразглашении.

– Хотя бы гипотетически, – не сдавалась Эйдриен.

Старик вздохнул:

– Не исключено, что это миниатюрная разновидность определенного прибора, который мог использоваться в экспериментальных целях в то или иное время.

Макбрайд хмыкнул над витиеватой уклончивостью старика, и Шапиро нахмурился. Взглянув на гостью, он пожал плечами:

– В открытой литературе на эту тему много информации. Думаю, я не раскрою большого секрета, если расскажу вам, как выглядит прибор.

– А что он собой представляет?

– Это вживляемый электрод.

– Каковы его функции?

Старик опять пожал плечами:

– По-разному.

– В зависимости от чего? – спросила Эйдриен.

– От частоты, на которую этот прибор настроен, – подсказал Макбрайд.