Это не по-настоящему – все приснилось. Он в отеле, рядом обеспокоенная чем-то Эйдриен, а за окном с грохотом направляется в парк трамвай.

– Может, пройдемся? – предложил Макбрайд. – А то попадем в обеденный перерыв.

– Магазины закрываются на обед?

– Да, на пару часов в день.

– Подумать только, – пробормотала она. Для Эйдриен эта поездка в Европу стала первой.

– Один момент, – ответила женщина, извлекла откуда-то тоненькую брошюрку и шариковой ручкой нарисовала путь от отеля до искомого «Speicher».

– А что такое «шпайхер»? – спросила Эйдриен, когда они вышли на холод и направились в сторону исторической части Цюриха.

– «Шпайхер» – значит магазин, – ответил Макбрайд, ругая себя за то, что не захватил перчатки.

– Какой магазин? – поинтересовалась она.

– Для охотников.

Эйдриен еще больше смутилась.

– То есть лук и стрелы, удочки и…

– Дробовики. Да, ты все верно поняла.

Они прошли еще несколько десятков метров, как вдруг девушка остановилась и повернулась к спутнику:

– Дробовики?

Макбрайд кивнул, и они возобновили прогулку. На мосту Квейл-Бридж, ведущем в историческую часть города, Эйдриен снова встала как вкопанная.

– На днях ты сказал, что хочешь убить Опдаала. Дескать, тогда все выйдет на свет на суде, а я буду твоим адвокатом… Ты ведь пошутил, правда? То есть ведь не в этом состоит план?

Льюис оперся о перила моста и посмотрел вдаль, любуясь Цюрихским озером: по матово-черной поверхности плавно скользила флотилия белых лебедей. Дыхание паром выходило изо рта. Наконец Макбрайд заговорил:

– Ты хочешь сказать, что провалила экзамен по швейцарской юриспруденции?

Эйдриен покачала головой:

– И близко не подходила. Никогда не пробовала сдать. Не знаю языка. Ничего здесь не знаю.

Льюис задумчиво кивнул и пожал плечами:

– Ну, значит, не такой уж и хороший я придумал план. – И тут же с улыбкой добавил: – Не волнуйся, я ни в кого не стану стрелять, если только они не начнут первыми.

Две минуты спустя они стояли у витрины оформленного под старину магазинчика и смотрели сквозь стекло на диораму со сценами охоты: гончие загоняют лису, галопом мчатся лошади, всадники дуют в почтовые рожки. Прямо у входа их встретило чучело поднявшегося на задние лапы медведя, со стены за кассовым аппаратом скалилась голова вепря, а с противоположной стороны на посетителей уныло взирала семейка мертвых оленей.

Эйдриен закатила глаза.

– Нельзя просто прийти и купить ружье, – сказала она.

– В Швейцарии можно, – ответил Макбрайд, изучая пистолеты на застекленном прилавке. – Страна вооружена до зубов. Здесь даже по закону каждый мужчина от двадцати до сорока – ну, или что-то в этих пределах – обязан владеть оружием.

– Да иди ты!

– И не просто оружием, – добавил Лью, – а мощной винтовкой, из которой можно убить человека. Таков закон. – Макбрайд помедлил. – Слушай, в квартале отсюда есть универмаг. Ты не могла бы кое-что купить?

Эйдриен кивнула:

– Конечно. А что нужно?

– Карниз.

Ей показалось, что она ослышалась. Попросила повторить, и Льюис исполнил просьбу.