Анри протянул Жослину свой кисет. Гость скрутил себе сигарету и с горькой улыбкой ее раскурил. Никогда не причинит он вреда этим людям! Не попадись им на пути эта хижина, их с Лорой замело бы снегом, они бы оба замерзли… Чувство собственного достоинства требовало, чтобы он доверился гостеприимному хозяину.

— Лучше будет, если я скажу вам правду, Анри. Меня разыскивает полиция. Завтра мы уедем, чтобы не доставить вам неприятностей.

Мужчины какое-то время смотрели друг на друга. Лицо Жослина ожесточилось от страха и горя, черты стали угловатыми. И только в карих глазах теплились искорки нежности.

— Я боялся услышать что-то подобное, — заметил Анри Дельбо. — Мало кто решится ехать на север зимой, да еще с женой.

— Я надеялся найти пустующую хижину и там поселиться. У меня есть ружье и запас пуль.

Это прозвучало как угроза. Жослин снова устыдился своих мыслей. И поспешил уточнить:

— Я хорошо стреляю, да и дичи в здешних лесах хватает. С голоду мы не умрем. Я это хотел сказать, не подумайте ничего плохого.

— В шести милях к востоку есть заброшенный барак. Я отведу вас туда, когда утихнет метель. Но ей бы не следовало так жить…

Анри посмотрел на Лору.

— У нас нет выбора. Я убил человека, — признался Жослин. — Это был несчастный случай, ссора, которая закончилась плохо. Но кто мне поверит? Если бы только у меня был свидетель! Лора ничего не видела, она была без сознания. В ту ночь я потерял все, что имел.

— Лучше бы вам теперь поспать, — предложил Анри. Хозяин дома не выказал ни интереса, ни презрения к услышанному. Не заметно было также, чтобы он испугался.

Анри встал, разогнув свое мускулистое тело. Будь он на пару сантиметров выше, задевал бы головой потолок хижины.

— Я дам вам совет, Жослин. Завтра лучше бы вам вернуться и сдаться в руки полиции. Так или иначе правда станет известна. А сейчас вы похожи на загнанного зверя. Долго вы так не протянете.

Анри вынул из ящика одеяло и бросил его на колени гостю. Потом кивнул и ушел в соседнюю комнату.

Оставшись в одиночестве, Жослин стал молиться. Перед глазами у него стоял крест колокольни. Он вспомнил душераздирающее мгновение, когда он клал свою девочку на порог.

«Не прочитай я эту статью в газете, Мари-Эрмин была бы все еще с нами, — сказал он себе. — Узнав, что сестры из конгрегации Нотр-Дам-дю-Бон-Консей, для того чтобы учить местных ребятишек, приехали в Валь-Жальбер, местечко, через которое мы должны были проехать, я решил: это знамение Господне. Лора бредила, жаловалась на страшную головную боль. Нельзя брать с собой в лес такого маленького ребенка! Ни в коем случае нельзя!»

Он посмотрел на мирно спящую жену.

«Если я сдамся полиции, что станет с ней, с моей Лорой? Я никогда не увижу мою жену, мою дочурку…»

Жослин подбросил в печь полено, потом улегся на одеяле, положив свою куртку под голову вместо подушки. Пол был чистым. Сон не шел к нему. Он прислушался к завываниям метели и представил, как носятся над землей мрачные ледяные массы снега. Ветер сломает немало деревьев, дороги скроются в сугробах. Настоящий ад на земле… И он беззвучно заплакал, ощущая себя слабым, как ребенок.

Монастырская школа Валь-Жальбера, в тот же вечер

Сестра Мария Магдалина погладила Мари-Эрмин по щеке. Девочка села на постели и широко открытыми глазами смотрела на умирающее пламя свечи.

— Метель разбудила тебя, мое сокровище! Не бойся, здесь с то-бой ничего не случится!

У матери-настоятельницы ужасно разболелась голова, поэтому она доверила ребенка молодой монахине.