И только потом, когда увидел вдали сам корабль, высокий нос, вздымающийся над волнами, блеск воды на лопастях весел, черное перекрестье оставленной в гнезде мачты, Сьевнар сообразил, что парус просто убрали, разворачивая драккар против ветра.

Это за ним! Догоняют! Пусть далеко еще, пусть корабль пока едва-едва виден, но ведь и до острова еще далеко. А двадцать-тридцать пар весел – это не одна пара.

«Журавль» Рорика? Он, похоже… Нет, с такого расстояния еще трудно было что-нибудь различить, но Сьевнар почему-то ни на мгновение не усомнился, что его догоняет именно «Журавль», быстрый, вместительный драккар Рорика, где конунг обычно сам держал кормовое весло.

Что ж, неистовый конунг правильно сообразил. Зачем искать Сьевнара по всему побережью, когда и так ясно, куда побежит опальный воин? Куда ему еще бежать? В Миствельд, конечно! Нужно лишь подождать, пока беглец сам не объявится на подходе к острову…

И беглец объявился!

Теперь, задним умом, Сьевнар понимал, какого свалял дурака, сунувшись в море на легком струге. На суше у него еще был бы шанс уйти от погони, на море – никаких шансов нет. И берег уже далеко, не вернешься, и остров едва-едва виден у горизонта.

Сьевнар больше не обращал внимания на захлестывающие волны. Греб теперь изо всех сил, вода так и бурлила под веслами. Но и «Журавль» приближался. Догонял струг легко, быстро, даже с какой-то издевкой. Словно бы говорил всем своим видом – не спеши, не усердствуй воин, все равно не уйдешь…

Сьевнар еще не различал лиц, не слышал выкриков и брани преследователей, но знакомые, хищные обводы корабля он уже ясно видел.

Да, «Журавль»… Это Рорик…

Когда Сьевнар в очередной раз оглянулся, ища глазами далекий остров, то увидел и второй корабль. Тот шел с другой стороны, из моря. Шел прямо на него, по ветру, упруго забирая ветер распущенным парусом.

Все правильно… Так на охоте обычно загоняют зверя, одни – гонят, а вторые ждут и выходят наперерез…

Нет, бежать бесполезно, понял Сьевнар. Не добраться ему до острова, не успеть. Оставалось одно – умереть как воину, сражаясь на море!

Или не этого он хотел – умереть со славой? Что хотел, то и получил! – усмехнулся про себя Сьевнар. Боги, проявив щедрость, поторопились исполнить его желание…

Окончательно бросив весла, Сьевнар встал, привычно балансируя на приплясывающем струге. Быстро расправил свернутую кольчугу, скользнул в нее, перетянул поясом по животу. Одел тяжелый шлем, подхватил ремешками под подбородком. В левую руку взял щит, в правую – меч. Так и стоял во весь рост, смотрел как прямо на него надвигается второй драккар.

Этот, второй, – совсем близко… Еще ближе…

Убегая от «Журавля», он слишком поздно заметил его.

Вот уже отчетливо видны темные, смоленые доски широкой груди корабля, высокая, тонкая шея носового дракона, его большие глаза из крупных желтых камней, настоящие костяные клыки в распахнутой деревянной пасти… Грозный вид, когда он надвигается на тебя по волне!

Когда-то, в детстве, на него точно так же надвигался из тумана морской дракон, а он стоял на берегу речки и оцепенело смотрел на него.

Сьевнар видел, на драккаре быстро стянули парус, с силой налегли на кормовое весло, разворачивая корабль, и гася поворотом набранный ход.

Уже совсем рядом…

Опытный кормчий рассчитал все правильно, теперь волна сама подталкивала драккар к лодке, между ними оставалась полоска воды в два-три десятка шагов.

Пружиня ногами, Сьевнар застыл на подпрыгивающем струге и, в общем-то, ни о чем толком не думал. В голову лезли какие-то глупости, что вот, мол, чайки жмутся к воде, значит, море разыграется еще больше… Да и небо начинает хмуриться, это тоже видно… А он потерял где-то клык морского зверя, на берегу всю суму перерыл – не нашел, теперь и не найдет, наверное… Жалко клык, хотел рукоять сделать для ножа, хорошая рукоять получилась бы… А зачем ему теперь нож?

О чем думает человек перед смертью? Ни о чем, оказывается.