Его рот вершил свою магию над ее ртом, его пальцы пощипывали ее соски, ладонь уютно обхватила ее грудь. Отклик Нелл был таким, какого он только мог желать: она стонала под его ртом, выгибалась ему навстречу, вжимая плотнее нежную плоть в его жадные руки. Он брал все, что она предлагала, его руки скользили по ее стройному телу, изучая, касаясь, задерживаясь и переходя дальше к следующему манящему изгибу, следующей шелковистой поверхности...

От поцелуев Джулиана, от его опытных рук где-то глубоко внутри Нелл загорелось такое желание, какого она никогда не испытывала. Это незнакомое ей ранее чувство стало неотложным, физически реальным. Оно вырывалось наружу, требуя от нее и от него чего-то большего. И Джулиан давал ей больше. Его пальцы ласкали Нелл, гладили островок кудрявых волос меж ее бедер, рассылая по ее телу дрожь наслаждения.

Неуверенно, но не в силах сдержаться, Нелл начала осторожно ласкать его. Ее ладони и пальцы скользили по контурам его гладкой спины, мощных рук, мускулистой груди. Гонимая любопытством и неясной потребностью, Нелл потянулась к твердому стержню плоти, явившейся между ними, и острое удовольствие пронзило ее, когда Джулиан застонал от наслаждения при этом робком касании. Его рука накрыла ее руку, и он учил ее движениям и ритму, несшим ему наибольшее блаженство. Она оказалась хорошей ученицей, и вскоре он начал извиваться под ее руками.

Прильнув к ее рту, он выдохнул:

– Когда-нибудь, милая, ты научишь меня тому, что радует тебя больше всего... А теперь просто будем надеяться, что я доставлю тебе удовольствие.

Его палец слегка погрузился в нее, и она, задыхаясь, выгнулась навстречу и прошептала:

– О да! Доставляете, милорд. Очень большое.

Он издал что-то вроде стона или смеха и, уложив Нелл на спину, скользнул между ее бедер, а его пальцы продолжали ласкать и возбуждать ее тело, готовя принять полное соитие. Когда Нелл сильно толкнулась в его ладонь, навстречу обольстительному вторжению, он жадно поцеловал ее и нацелился. Расположив свою твердую плоть напротив ее лона, он качнулся вперед и осторожными выпадами стал входить в нее, почти сходя с ума от медленности этого проникновения. Дюйм за дюймом он погружался в нежные жаркие ножны, и каждый выпад был глубже, доставляя ему огромное наслаждение, от которого он готов был умереть.

Достигнув тонкого барьера, который препятствовал дальнейшему вхождению, он заколебался и тихо пробормотал:

– Я могу причинить тебе боль... но обещаю, никогда больше.

Устремив на него огромные светящиеся глаза, Нелл откликнулась:

– Знаю. – И, шевельнув бедрами, попросила: – Пожалуйста, сделай это. Сейчас.

Ее движение почти полностью нарушило его самообладание. Заслышав просьбу Нелл, он издал невнятный звук и резко опустился на нее. Сильным выпадом он одолел преграду и, глубоко погрузившись в Нелл, зарычал от наслаждения, ощущая нежный шелковый жар, окруживший его член. Ее тонкие руки крепко обхватили его.

Нелл льнула к нему, ощущая одновременно боль и восторг. Боль уходила, а восторг нарастал. Каждый выпад Джулиана вызывал у нее дрожь наслаждения, пробегавшую по всему телу, и Нелл бурно извивалась под ним. Она потерялась в бездне ощущений: мир исчез, остался только Джулиан и то, что они делали друг с другом. Они продолжали двигаться вместе, и что-то, название чему Нелл не могла подобрать, нарастало и свивалось в ее лоне в тугую трепещущую спираль. Это странное, необычное ощущение усиливалось, сладостная мука дрожью пробежала по ней. Нелл ахнула, напряглась и взорвалась самозабвенным фонтаном чувственного восторга.

Глубоко погруженный в нее Джулиан ощутил ее освобождение и с дрожью выпустил на волю остатки сдержанности.