Повернув наконец на нужную ей улицу, Лисетт набрала номер Боба Хадсона и, поймав на себе взгляды приятных молодых людей, разместившихся за столиком фешенебельного кафе, решила, что на этой неделе обязательно в кого-нибудь влюбится.

– Боб, это я. Сделка с журналом «Ура!» заключена и – ты сидишь? – Уитон в деле! Теперь необходимо сообщить об этом Найлу. Позвони мне, как только узнаешь его ответ. Спасибо.

Красная «альфа» свернула на тенистую улочку, где располагался офис, арендованный компанией Лисетт. Она выпрыгнула из автомобиля и, выбросив сигарету, нырнула в здание бизнес-центра.

Люси, секретарь офиса, с радостным выражением лица поджидала ее у дверей.

– Только что звонил Боб Хадсон. Найл дал согласие. Он хочет, чтобы сделка с журналом «Ура!» тоже была отражена в его контракте.

– Найл этого хочет? – Лисетт была поражена.

– Не Найл, а Боб, – поправила Люси. – Он сказал, что хочет просмотреть контракт до того, как его покажут Найлу.

Лисетт улыбнулась и прошла к себе. Она плотно закрыла дверь и закружилась по кабинету. Потом вынула из шкафа бутылку виски «Бушмиллс», налила бокал и выпила его залпом. Знакомый вкус унес ее в прошлое, воспоминания были настолько яркие и живые, что ей показалось – пригубив, она пьет саму сущность Найла.

Лисетт часто представляла, что почувствует, когда узнает, что Найл решил снова жениться. Она ожидала ощутить укол ревности, желание повернуть время вспять, но и подумать не могла, что эта новость приведет ее в такой восторг.

Свадьба Найла пришлась как нельзя кстати для раскрутки ее нового многообещающего фильма.

Когда Таш услышала наконец голос Найла, на нее накатила волна самых противоречивых чувств. Он звонил из Глазго, где шла репетиция новых сцен эпического фильма о кельтах; съемки должны были начаться на следующей неделе.

– Я так по тебе соскучилась, – заплакала она.

– Тихо, тихо, солнышко. Знаю, я очень виноват перед тобой. Ты и не представляешь, сколько у меня здесь дел. Послушай, я не могу говорить долго. Через минуту мы с Минти пойдем на репетицию.

– С Минти? – Таш постаралась придать голосу естественность, но искры ревности уже вспыхнули в ее сердце. Так происходило всегда, когда Найл снимался в новом фильме с новой партнершей, имя которой он еще не упоминал, а Таш уже знала, прочитав сценарий, как будут развиваться отношения их героев. Каждое новое имя снова и снова мелькало в их разговорах, но его значение по окончании фильма лопалось как мыльный пузырь.

– Да, Минти Блайт. Боже, эта девушка такая талантливая! Она заставляет меня краснеть.

Таш надеялась, что краснеть Найла заставляет лишь гениальная игра партнерши. Минти Блайт была изумительно привлекательной актрисой с копной черных волос, идеальной фигурой и взглядом, манящим прямо в спальню. Таш ее терпеть не могла.

– Расскажи, как у тебя дела? – попросил Найл. – Хочу послушать твой дивный голос.

– Мы с Гасом и Пенни ходили вчера в клуб, – сказала Таш, стесняясь своих незначительных новостей. – У Анджело синяк под глазом, говорит, что поскользнулся на кухне, а Дениз весь вечер была тише воды ниже травы. Пенни подумала, что это жена его отколошматила, и послала Гаса за пивом, а заодно посмотреть, есть ли синяки у нее на руках.