Эсмеральда вдруг забеспокоилась, поднялась, встряхнулась и, бросив на них полный боли взгляд, заскулила, затем легла и принялась сосредоточенно себя вылизывать.

— Думаю, время пришло, — констатировал Каллахан.

— Да, похоже, — согласился с ним Оскар, который стоял в отдалении и мял в своих широких ладонях шляпу.

— Удачи тебе, дорогая девочка, — прошептала Дженис и подошла к Оскару. И хоть почти все ее внимание было приковано к Эсмеральде, какая‑то часть ее постоянно ощущала присутствие грума — мистера Каллахана.

— Приходите утром, посмотрите на щенков, — попытался уговорить ее Оскар.

— Нет, — Дженис упрямо сжала губы, — я хочу посмотреть, как они рождаются.

— Это может длиться несколько часов, — поддержал Оскара и мистер Каллахан. — Герцог будет недоволен, если ему придется столько ждать.

— Да и в любом случае вам не пристало смотреть на это, — добавил Оскар.

— Ничего подобного, — тихо возразила девушка. — Это вполне естественный процесс.

И тут случилось то, чего все они ждали: в этот самый момент Эсмеральда ощенилась и проворно перегрызла пуповину, после чего принялась вылизывать детеныша.

Вскоре взору присутствующих предстало очаровательное чистенькое черно‑белое существо, которое тут же принялось водить носиком из стороны в сторону в поисках своей матери.

От умиления Дженис едва не разрыдалась, когда Эсмеральда со спокойной уверенностью подставила ему свой живот.

Извивающийся щенок искал свою мать, и Эсмеральда со спокойной уверенностью направляла его.

— Как это чудесно! Оскар, ну разве это не восхитительно? — Дженис обернулась и, увидев Оскара распростершимся на покрытом соломой полу, в ужасе закрыла лицо ладонями.

Глава 5

В чувство ее привел чей‑то смех. Опустившись на колени рядом с бесчувственным телом кучера, девушка поняла, что Оскар жив — во всяком случае, дышит. И цвет лица у него вполне приемлемый.

— Он что, упал в обморок? Поверить не могу.

Мистер Каллахан, все еще улыбаясь, опустился на колени рядом с ней — так близко, всего в нескольких дюймах…

— Да, так бывает: даже самые крепкие не выдерживают при виде подобных процессов.

Дженис каждой клеточкой тела ощущала его тепло, чистый запах мыла от кожи и полотна. И как, скажите на милость, сосредоточиться в такой ситуации на Оскаре, а не на груме, который в данный момент проверял пульс, приложив два пальца к шее пожилого кучера.

— Причин для беспокойства нет, — сказал Каллахан. — Он уже приходит в себя.

Тут Оскар открыл глаза и с недоумением огляделся вокруг:

— Какого дьявола?..

— Тебе стало… нехорошо, — ласково улыбнулась Дженис.

— То есть, попросту говоря, я грохнулся в обморок, как изнеженная дамочка, да? — Он судорожно сглотнул.

Дженис повернулась к Эсмеральде, словно за поддержкой, и ахнула:

— Смотрите, еще один!

Эсмеральда еще раз спокойно проделала все, что подсказывал ей инстинкт: вылизала извивающегося щенка и носом подтолкнула к первому, — а Оскар застонал и снова уронил голову на солому.

— Такое случается сплошь и рядом. Мало кому удается сохранить самообладание в подобных обстоятельствах, — как бы между прочим произнес Каллахан, Дженис мысленно поблагодарила его за это: гордость Оскара не пострадала. — Позвольте, я помогу вам подняться и провожу наверх.

Оскар, поморщившись, отвел взгляд:

— Да, думаю, так будет лучше…

Дженис коснулась ладонью его заросшей седой щетиной щеки:

— Думаю, глоток папиного виски из моей фляжки будет сейчас очень кстати, а как только ляжешь в постель, глотни из своей.