— К тому же русские — особые люди, Джо, вы должны были хотя бы об этом слышать.

— Адреса, имена?

— Есть адреса, есть фотографии. В машине — если мы договоримся, я могу принести.

— Не надо, не сейчас. О каком времени идет речь и что вы за это предлагаете?

— Время — чем быстрее, тем лучше, максимум неделя, ну десять дней. А насчет предложения… Каким оно должно быть, по вашему мнению?

— Три человека — это много. Восемь — еще больше. Это не простые люди, и с ними могут быть проблемы, большие проблемы — я так понимаю, что они вместе, и у них может быть для нас сюрприз? — Это он об оружии, что ли? — К тому же ваше предложение неожиданно — и… специфично. Сроки сжатые.

— Джо, я все понимаю — только сомневаюсь в том, что у них может быть для вас сюрприз, они ведь прибыли сюда самолетом, да и вообще это риск для них. Поймите — они имеют дело только со мной, прекрасно зная, что помочь мне некому, что я одна и к копам не обращусь. Они уверены, что все идет прекрасно и через день-два я сдамся. Вас они не ждут и ничего не боятся. Кажется, это все упрощает.

— Завтра будьте здесь в одиннадцать. Если я скажу “да”, мне будут нужны фотографии, адреса, имена, деньги — двести тысяч вперед, наличными. Вдвое больше — после. Вам хватит времени, чтобы собрать деньги?

— Его больше чем надо, Джо.

— А с вами можно иметь дело, Олли, — улыбается в первый раз за все время нашей беседы, даже не улыбается толком, просто уголки губ чуть отъезжают назад. — Завтра в одиннадцать. А сейчас уезжайте. Чао!

Я выхожу, улыбаясь себе, и иду по длинному коридору, а кругом двери, двери, двери. И вспоминаю “Алису в стране чудес”, чувствуя себя ее героиней, которая съела волшебный пирожок и начала расти. И я расту, распрямляясь, наполняясь надеждами и верой в завтра…

— Как повеселились, Олли?

— Фантастически, просто фантастически! — отвечаю искреннее задавшему вопрос телохранителю. — Завтра надо будет приехать сюда еще раз. — И добавляю на всякий случай: — Или в какое-нибудь другое место…

На самом деле все не слишком фантастично. Откуда этот Джо, кто он, кого представляет — мне по фигу, конечно, но просто любопытно, с кем имею дело, — это немаловажный вопрос в моей ситуации. Не похож он на итальянца — но ведь, в принципе, он может быть кто угодно, а вот попросил он немного — я ожидала, что он назовет полмиллиона и готова была их отдать, я бы и больше отдала.

Появится он завтра или нет? Хочется верить, что да — классическая мафия за такое вряд ли взялась бы, а если бы и взялась, то запросила бы намного больше, а значит, он одиночка, может, тоже бывший коп, занявшийся серьезными делами, а может, выходец из какой-нибудь молодежной банды, каких тут много, повзрослевший и занимающийся тем же беспределом, наркотиками и прочей хренотой. Но на наркотиках можно сделать кучу денег и риск куда меньший, это не убийство. Кто же он, черт? И не кинет ли меня в итоге, взяв деньги и пропав? А может, это какой-нибудь приятель Ханли и ничего делать он, естественно, не собирается, а двести тысяч они поделят спокойно, и предъявить я ничего не смогу — к тому же сама была готова Ханли заплатить столько же. А так как он у меня ничего не взял — он чистый. А то, что подвели люди — так он же не давал гарантий.

И как только появляются сомнения, действие пирожка заканчивается — и я сдуваюсь, приобретая прежние размеры.