— Вот если бы больница была внутри треугольника…

— Что за больница? — встревожилась Белка. Подумала, что речь о Сёгиной болезни.

— Да у отца неприятности, — насупился Вашек (и день потускнел). — То есть не у него, а вообще… — И рассказал о неприятностях с больницей. — Скоро этот Рытвин скупит весь город. Зачем ему столько?..

Белка не знала зачем и не ответила. Зато вспомнила:

— А у нас в классе в этом году его сын учился. Константин… Правда, он недолго учился, в апреле и мае… Почему-то перевели его к нам, в простую школу, из какой-то частной супер-гимназии…

— Натворил там что-то? — спросил Вашек с легким пренебрежением.

— Не знаю… Нет, по-моему. Говорят, с ним какая-то детективная история была, прямо как в кино. Будто бы его украли и потом с отца выкуп требовали.

— И что? Заплатил он?

— Вашек, я не знаю. И никто не знал толком, а самого его, конечно, не спрашивали…

— А что он, такой неприступный?

— Нормальный. Только… отстраненный какой-то, все отдельно от других… Да нет, он не важничал, со всеми по-хорошему, но ни к кому в друзья не лез, первый не заговаривал. И такой… будто все время о чем-то думал про себя… — Белка вдруг примолкла. Ей показалось, что Вашеку могут не понравиться ее длинные рассуждения о Косте Рытвине. Решит, что она чересчур интересовалась этим сынком миллионера.

Но Вашек сказал сочувственно:

— Небось, натерпелся от похитителей… А в школе, наверно, от него охрана не отходила?

— Охрана была, — кивнула Белка. — Но не очень заметная. Один дежурил внизу, вместе со школьным милиционером, а другой подъезжал на машине, после уроков… Но этот Рытвин иногда не садился в машину, а шел пешком. Тогда эти двое — за ним. Не вплотную, а в сторонке, как бы сами по себе… Но в общем-то я не знаю, не присматривалась…

Сёга вскинул голову — так, что белые волосы разлетелись и упали опять:

— Белка! А ты с ним поговори! Вдруг, он нормальный человек? Может, уговорит отца не трогать больницу?

— Святое простодушие, — грустно отозвался Вашек. — Думаешь, такие папаши слушают своих малолетних деток? Если даже те захотят вмешиваться…

— Не думаю, что «детки» захотели бы, — сказала Белка, словно окончательно отгораживаясь от Константина Рытвина. — Да и где эти «детки» теперь? Небось, загорают на Маркизских островах или в Эмиратах…

Костя Рытвин

Белка ошиблась. Костя не загорал на дальних берегах. Он вообще не уезжал из этого города. То ли по случайности, то ли по желанию треугольного пространства (прогнувшегося, конечно, — дзын-нь!) Белка встретила юного Рытвина в Газетном переулке, когда шагала из овощного магазина. Это случилось на следующее утро после разговора Белки и братьев Горватовых на бастионе.

Белка не сразу узнала одноклассника. Навстречу шагал гибкий загорелый мальчишка в бежевых шортах и такой же рубашке с короткими рукавами. Этакий юный теннисист. Поддавал коленками чехол ракетки, посвистывал. Встряхивал головой, убирая с глаза косое крыло темных волос. «Ишь какой…» — хмыкнула про себя Белка. И лишь когда оказались они в трех шагах друг от друга, Белка «растопырила глаза»:

— О, Рытвин! — От растерянности это получилось глуповато и кокетливо.

— А, Белка, — сказал Костя без удивления. Чуть улыбнулся.

Она не смогла сразу «сменить тональность»:

— Надо же! Ты помнишь, как меня зовут!

Рытвин будто не заметил ее иронии.