2

Узкими длинными пальцами Ахмад ал-Карах-и брал из пиалы сушеный виноград и с любопытством поглядывал на своего гостя. Они сидели вдвоем в одной из гостевых комнат, что приютились по бокам широкого двора. Легкий ветерок играл с занавеской на окне, позади хозяина всю стену занимал богатый шелковый гобелен, прошитый золотыми нитями, а напротив сидел гость — воин Фархад. Лицо у Ахмада было вытянутым, словно у арабского скакуна, под длинным мясистым носом подрагивали тонкие черные усики, а наброшенный на плечи халат и украшенный драгоценными камнями тюрбан стоили больше, чем кинжал на поясе Фархада, некогда подаренный самим Шахом Джаханом. Воин Фархад не был беден, но и богатство не давалось ему, подобно тому, как пугливая лань всегда попадает в зубы лишь настоящему хищнику.

— Так ли я тебя понял, Фархад? — насмешливо произнес хозяин. — Ты хочешь взять мою дочь третьей женой?

— Да, уважаемый, — склонил голову воин.

— Да видел ли ты её? Может быть, она уродлива и толста, как аль-каркаданн?

— В таком случае, у вас единственный шанс выдать ее замуж, мудрейший, — нашелся воин. — За меня.

Со вчерашнего вечера он был сам не свой. Ни на мгновение не оставляла его мысль о красавице Шаджару-д-дурр. Славный богатырь, о чьей невозмутимости на поле брани рассказывали легенды, совсем потерял голову. Её голос, её взгляд, её запах…казалось, что дочь колдуна всё время находится рядом. Словно воина Фархада, имеющего двух жен и двенадцать сыновей, опоили любовным зельем.

— Значит, ты все-таки видел мою дочь, — нахмурился Ахмад. — Где?! Она не выходит из дома!

Колдун разозлился столь внезапно, что золотые нити гобелена на мгновение стали кроваво-красными, а Фархад невольно отшатнулся. «Если Ахмад держит её взаперти, то она выбиралась на улицу тайно», — мелькнуло в его голове.

— Где же я мог увидеть её? — как можно более спокойно, произнес воин. — Вы же сами говорите, уважаемый, что ваша дочь не выходит из дома.

Ахмад вскочил на ноги и застыл, подобно статуям, которые видел Фархад на востоке — в нечестивых языческих храмах. Какая-то мысль поразила его настолько, что он позабыл о госте. Тот тоже поднялся, с опаской глядя на хозяина дома. Но нити шелкового гобелена вновь приняли свой золотистый цвет, а на полных губах колдуна неожиданно заиграла ухмылка.

— Хорошо, воин Фархад, — заявил он. — Ты получишь мою дочь. Но лишь при одном условии!

— Каком? — сердце воина отчаянно забилось.

— Ты должен совершить путешествие… Через две зари на запад уходит караван, и с ним два моих человека. Увы, путешествие это столь опасно, что я не мог уговорить никого больше. Они направляются в страну Офир, откуда некогда привозили золото великому царю древности — Соломону. Но нет, вовсе не золото нужно мне! — глаза колдуна вспыхнули огнем. — Я хочу, чтобы ты отыскал яйцо птицы Анзуд.

— Яйцо? — не удержался от возгласа Фархад.

— Не пребивай! — полыхнули огнем темные глаза колдуна. — Анзуд — божественная птица, посредник между богами и людьми. Некогда бог войны Нинурта застрелил её из своего волшебного лука, но я уверен… уверен, что Анзуд успела снести яйцо. Птенец не вылупится из него, пока не попадет в руки мага. Я дам тебе карту. Да-да, мои люди слишком ненадежны для этого предприятия, а воина они будут бояться.

— Мудрейший, — задумчиво произнёс воин, — я знал людей, которые могли запомнить карту, едва увидев её.

— Об этом не беспокойся, — ухмыльнулся колдун.