— Дозволь мне взглянуть на карту, о, воин!

Помня наставления колдуна, Фархад вытащил свиток и протянул его Раджу. Тот осторожно взял карту, бережно развернул её и долго разглядывал, что-то бормоча себе под нос. Языки огня освещали его морщинистое смуглое лицо. Затем также бережно индус свернул свиток с картой и вернул воину.

— Завтра нам предстоит долгий путь, — сказал он и, свернувшись калачиком, уснул.

Уснул и Фархад. А когда утром, за несколько мгновений до восхода открыл глаза, ни индуса, ни его товарища рядом не было. Испуганно схватил мизуду — кожаную сумку, что всегда брал собой в поход, но на его счастье карта оказалась на месте. Проводив караван и попрощавшись с теми, с кем успел свести за долгие дни знакомство, Фархад вытащил карту и удивленно потер глаза. За ночь она неузнаваема изменилась! Стрелки, указывающие путь, вели теперь совсем по иным дорогам, ориентиры сменили своё расположение, а там, где раньше были поля, возвышались неприступные скалы. Так вот что имел ввиду колдун! Карта стала настоящей только теперь, и всё, что запомнил хитрец Радж Сикх, не имело никакого смысла!

К полудню, когда солнце зависло в высшей точке своего пути, воин Фархад пересек границу таинственной страны Офир. Верблюд пронес его между скальными обломками высотою в три человеческих роста, и, обернувшись, Фархад увидел, как они превратились в каменные статуи демонов шеду. Крылатые быки с человеческими лицами — добрые духи давно ушедшего народа шумеров — охраняли мир за пределами Офира от чудовищ этой страны. Стало удивительно тихо, словно ни зверь, ни птица, ни даже ветер не смел потревожить огромную равнину, лежавшую впереди. Она поросла густой травой, лишь на краю горизонта виднелся то ли мираж, то ли далекие горы. Согласно карте, к ним и лежал путь воина. Ничто не предвещало угрозы, ни одного крупного зверя не было видно на равнине, но приученный войной к опасности, воин все равно был начеку. Пару раз над травой поднимали головы большие желтые змеи, но лишь провожали взглядом верблюда, не решаясь напасть. Какой-то зверь — ростом с кабана — резво пробежал в стороне, затем свернул, выскочил на тропу и застыл, пристально смотря на приближающегося всадника. К своему удивлению, Фархад узнал в нем огромную серую крысу. Он крепко сжал свой меч, но гигантская крыса не приняла боя — юркнула в высокую траву и скрылась. На закате, проехав несколько фарсахов, воин достиг странного каменного сооружения. Огромные валуны были поставлены в круг на небольшом холме, а посередине насыпана мелкая каменная крошка. Сооружение было похоже на магический круг или древнюю крепость, и воин счел за лучшее остановиться здесь на ночлег. Бросив свой плащ, он разложил на нем вечернюю трапезу, как вдруг заметил краем глаза чью-то тень. Схватив меч, Фархад резко обернулся… между валунов стояла Шаджару-д-дурр.

— Откуда ты здесь? — вскричал пораженный Фархад.

— Кто знает, воин, где я нахожусь? — улыбнулась девушка, легко ступая босыми ногами по острым камням. — Здесь ли или, может, в доме моего отца. Я принесла тебе чистой воды, пей.

И, остановившись, рядом с Фархадом, подала воину кувшин. Жадно пил он холодную прозрачную воду, а вода в кувшине не убывала.

— Благодарю тебя за заботу, несравненная, — произнес Фархад, утолив жажду и откровенно любуясь стройной фигурой девушки.

— Ты в большой опасности, воин, — покачала головой та. — Путь, которым ты идешь, ведет к пещерам людоедов. Они сильны, и твой острый меч не оставит на их шкуре даже царапины.

— Откуда здесь людоеды? — не поверил Фархад. — Их пища — люди, а люди не живут в Офире, мне рассказывал о том Раджа.