Мазнув по мне равнодушным взглядом, незнакомка прочно сфокусировалась на темном.

— Здравствуй, милый. — Голос у нее чувственный, глубокий, с легкой хрипотцой. — Скучал?

— Не успел.

Брюнетка хмыкнула и развернулась ко мне.

— Натали, — с ударением на первый слог представилась она. — Можно Наташа. Он вас не слишком стесняет?

— Ну… нет.

— Прекрасно. Значит, и я не помешаю.

— Тут вообще-то не гостиница, — напомнила я.

Мое замечание осталось без ответа, внимание женщины уже переключилось на Серого.

— А это наш мальчик, — оценивающе пригляделась она к парню. — Прекрасный экземпляр. Будет очень жаль…

— Натали, ты, наверное, устала с дороги? — прервал ее колдун. — Давай я покажу тебе комнату, а Анастасия пока приготовит чай.

— Что? — попыталась возмутиться я.

— Чай, — не терпящим возражений тоном приказал он. — Нормальный. И что-нибудь перекусить.

Кошмар! Меня сделали служанкой в моем же доме! Однако спорить, глядя на его каменную физиономию, не хотелось.

Сразу пойти на кухню не получилось: едва за колдуном и странной гостьей закрылась дверь бабулиной комнаты, Серый утянул меня в спальню. Заговорщически подмигнув, вытащил из-под подушки похожую на детскую игрушку рацию с короткой толстой антенной.

— Радионяня. У Светки забрал. Она ею все равно уже не пользуется.

— А передатчик где?

— На шкафу, там. Хотел послушать, о чем он по мобиле треплется.

Поняв, что к чему, я прикрыла дверь.

— Давай, — скомандовала шепотом.

Сережка прокрутил включатель.

— …я уже понял, — раздался громкий голос темного, и парень спешно убавил звук. — Но что ты тут делаешь?

— Али ты не рад мне, Финист, ясный сокол? — с усмешкой пропела Натали.

— Я слишком хорошо знаю, в каких случаях к делу привлекают баньши. Кому ты должна прокричать смерть, Нат?

По спине проползли мурашки. Баньши? Смерть?

— Пока мне не давали таких указаний. Но из брюссельской конторы пришла официальная нота…

— Что? — недоверчиво оборвал ее мужчина. — На меня наябедничали светлые?

— Светлые, темные… Я думала, только молодняк играет в эти игры. Но если тебе так нравится, да, на тебя пожаловались светлые. Ты мешаешь им делать их работу.

— Когда пришло письмо?

— Сегодня утром.

— Быстро же вы отреагировали.

— Я была поблизости. К тому же я слишком многим тебе обязана, Сокол, чтобы остаться в стороне. Но ты зря все это затеял. Наши недовольны. Ты исказил данные отчетов, ни слова не написал о вместилище. Если бы пилигрим не догадался, с чем имеет дело, мы бы до сих пор ничего не знали.

— Недооценил я мальца, — еле слышно пробормотал колдун. — Так что ты собираешься делать?

— Все зависит от того, что собираешься делать ты. Если хочешь совет: собирай вещи и уходи. Мне тоже неприятна эта ситуация, но не в моих и не в твоих силах что-то изменить. А тебя ждут в Лионе. Подготовка к Олимпиаде идет полным ходом, твои способности пригодились бы.

Какое-то время слышны были лишь какие-то шорохи, затем колдун спросил:

— Нат, ты серьезно считаешь, что наш дар существует лишь для того, чтобы играть на бирже и подтасовывать результаты спортивных прогнозов?

— Надеюсь, это риторический вопрос, — со смешком ответила женщина. — Кого интересует, что я думаю? Есть система. Она работает. Почему тебе вдруг захотелось чего-то другого?

— «Я изнемог от мук веселья, мне ненавистен род людской, и жаждет грудь моя ущелья, где мгла нависнет над душой».