— Араминта, — ответила Эстер.

— И кто-то еще?

— Да. Но я не знаю, кто помогал ей.

Беатрис закрыла лицо руками, и Эстер поняла: леди Мюидор знает, кто второй. Однако спросить она не посмела. Вместо этого она мельком взглянула на Септимуса, повернулась и медленно направилась к двери. Спустившись по главной лестнице, Эстер открыла парадную дверь и вышла на улицу, где стоял под дождем Монк.

Не обращая внимания на холод и на то, что волосы и одежда промокли насквозь, она рассказала ему обо всем.

Монк передал новости Ивэну, Ивэн — Ранкорну.

— Чепуха! — в бешенстве рявкнул Ранкорн. — Абсолютная чепуха! Как такой вздор вообще мог прийти вам в голову? Дело об убийстве на Куин-Энн-стрит закрыто. Занимайтесь своим новым расследованием, и чтобы я больше ничего подобного не слышал, иначе у нас будут крупные неприятности! Я достаточно ясно выражаюсь, сержант Ивэн? — Вытянутое лицо его налилось кровью. — По-моему, вы слишком долго проработали с Монком. Чем быстрее вы забудете эти его штучки, тем успешнее пойдет ваша служба в полиции.

— Вы даже не собираетесь поговорить с леди Мюидор? — настаивал Ивэн.

— Черт побери, Ивэн! Да что это с вами? Конечно, нет. А теперь идите и займитесь делом.

Ивэн выпрямился, в груди его кипел гнев, но он все же сдержался и, резко повернувшись, вышел. Однако вместо того, чтобы пойти к своему новому инспектору или заняться распутыванием порученного дела, Ивэн взял кеб и направился прямиком в адвокатскую контору Оливера Рэтбоуна.

Рэтбоун принял его сразу же, как только закончил беседу с неким весьма словоохотливым клиентом.

— Да? — обратился он к сержанту с нескрываемым интересом. — Что случилось?

Коротко и ясно Ивэн изложил ему все, что удалось узнать Эстер. Рэтбоун внимательно выслушал его. Сначала лицо адвоката выразило изумление, затем — испуг и гнев. Каким бы юным и неопытным ни был Ивэн, он ясно видел, что Рэтбоуном владеет не только профессиональное любопытство.

Затем сержант передал мнение Монка и в заключение поведал о реакции Ранкорна.

— В самом деле, — задумчиво молвил Рэтбоун. — Что ж… Очень тонко, но кое для кого может обернуться достаточно толстой веревкой. И достаточно крепкой.

— Что вы предпримете? — спросил Ивэн. — Ранкорн не допустит нового расследования по этому делу.

Адвокат одарил его обаятельной улыбкой.

— Вы полагаете, он настолько всесилен?

— Нет, но…

Ивэн пожал плечами.

— Я обращусь сразу в министерство. — Ранкорн закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди. — Расскажите мне все с самого начала — и как можно подробнее.

Ивэн послушно исполнил его просьбу.

— Благодарю вас. — Рэтбоун встал. — А теперь — не согласитесь ли вы сопровождать меня? Я сделаю что могу, и, если все сложится удачно, вы прихватите с собой констебля, и мы с вами произведем арест. Чем раньше — тем лучше. — Лицо его потемнело. — Насколько я понял из ваших слов, леди Мюидор уже в курсе, какая гроза надвигается на ее семейство.

Рассказав обо всем Монку, Эстер с неохотой вернулась в дом — мокрая, продрогшая, не знающая, как объяснить свою отлучку. На лестнице ее встретила Араминта.

— Господи! — сказала Араминта изумленно и недоверчиво. — Вы что, принимали ванну не раздеваясь? Как вам пришло в голову выскочить под дождь без накидки и капора?

Эстер попыталась что-нибудь придумать — и не смогла.

— Ужасная глупость с моей стороны, — сказала она, словно это могло быть оправданием.