|
А ты, блин, еще здоровее стал, – сменил я тему разговора. Действительно, и так не страдавший дистрофией двухметровый Шурик немного раздался в плечах и согнал жирок с живота. Да и фейс каким то более прямоугольным стал. – Чего не пьяный еще? – Успеется. А что поправился – это да, есть такая тема. На хуторе ведь какие развлечения? Брагу ставить и качаться. Но через месяц брагу ставить просто не из чего стало. – Ну вы даете! Так что насчет этого дела? Чисто по чуть чуть? – я щелкнул по кадыку и выжидательно посмотрел на Шурика. – Да о чем речь?! – жизнерадостно фыркнул тот. – Посидим, за встречу выпьем. Расскажу, что с нами на хуторе случилось, – офигеешь. Только я уже с пацанами договорился – они меня в «Реверсе» ждут. – Да какая разница, где сидеть? – «Реверс» – забегаловка рядом с общагой Патруля – посещался практически исключительно отдыхающими между рейдами патрульными. Посторонние в здравом уме туда старались не заглядывать. Мне там никогда особенно не нравилось, но ведь вечер только начинается… – Что с вами случилось то? – Долгая история, – передразнил меня Шурик. – Сядем – расскажу, а то эффект не тот будет. Слышь, а куда Дрон пропал? Не в курсе? – Нет, – немного напрягся я. – Я с того года уже в Патруле не числюсь, мне на Дрона глубоко… – А я тут с Крестом разговорился по приезду – он теперь, кстати, командир роты дальней разведки – вроде Дрон без вести полгода назад пропал. До сих пор не всплыл. – Ну и … леший с ним. Мне по барабану, – постарался я ничем не выдать своего облегчения от этой новости. Теперь хоть этого колдуна недоделанного бояться не надо. А то еще бы отрыл, что с его братом приключилось, и все – кранты мне… – Да мне тоже. Мне тут знаешь, чего предложили? – Пока еще не знаю. – Да ты слушай. Новую структуру сейчас формируют, типа погранвойск. Знаешь, кого начальником делают? Витьку Молохова – помощника Михайлова. Я с ним разговаривал, он предложил прапорщиком к нему пойти. – А чем заниматься? – Говорю же – пограничные войска. Только Город высунется, сразу ему по мордям! – Ты как, согласился? – Думаю. Понимаешь, и на гусеницы намотать запросто могут и уже не по неделе в рейде, а по три месяца на заставе на границе куковать. – Хрень. – А то. Но платить обещают прилично. И тут слух еще такой пошел, что Патруль и Гарнизон скоро под Дружиной будут, а их начальников замами Воеводы сделают. На фига мне эти катаклизмы? Чтобы мной какой нибудь сморчок дружинник командовал? Теперь вот думаю… – Думай. – Я намотал на ус информацию. – Слушай, ты зачем на рынок пришел? – За арбузом. – Чего?! За арбузом? Сегодня какое число? – Девятое. – Вот! Какой арбуз девятого июня?! – Пацаны видели – уже торгуют. Вроде на той неделе целая фура к нам провалилась. – Шура, не гони, в них половина веса – это нитраты. – Да хоть три четверти, – уперся Ермолов. – Как представлю водочку холодную, да под арбуз… У меня аж скулы сводит. – Только зря деньги потратишь. – Я пошел вслед за Шуриком. – Деньги? Какие такие деньги? Мне с утра жалованье за шесть месяцев выплатили. Ты мне о деньгах не говори лучше. – Шурик внимательно осмотрел продуктовые ряды, выискивая, не мелькнут ли где зеленые шары арбузов. – Да, пока не забыл, что у нас там с «Драконьими яйцами»? – У нас? У меня все хорошо, свои сам у Игоря Сапожника забирай. – Мне с коммунарами вести дела больше не хотелось. – Договорились. |
