Ника Ёрш. Скользящая во снахМир Эндорры – 2
Бедная сиротка, не рыдай, не бойся. Мы тебя научим, мы тебя не бросим! Мы народец ушлый, а закон, что дышло. Ах, как мало нужно, Чтобы что-то вышло! Нет отца да матери - иди воровать, а страшно воровать, так полезай на паперть.
Мы народец ушлый, а закон, что дышло. Ах, как мало нужно, Чтобы что-то вышло! Под господним небом Все равны, как братья, а у брата взять-то - разве ж это грабить?.. Тол Мириам - Песни черни
ГЛАВА 1 в которой Агата покидает родные места
Агата …Я снова падаю. На этот раз подняться сил не хватает, приходится ползти. Царапая голые руки о мёрзлую землю, до боли прикусываю потрескавшиеся губы и подтягиваю своё уставшее тело вперед. Сил не осталось даже на слёзы, и только одна мысль бьется в голове: "Не останавливайся!". Всем своим существом я стремлюсь дальше, но усталость одолевает меня… — Агата! — крик матери заставляет меня очнуться. — Не сдавайся! Чувствую, как внутри зарождаются новые силы. Мама! Как бы мне хотелось увидеть ее… Тело трясет мелкая дрожь, но я, упираясь руками в каменистую землю, рывком поднимаюсь и делаю глубокий вдох. Холодный воздух обжигает мои лёгкие, кашель с жуткими каркающими звуками прорывается наружу. Надежда подпитывает меня, не дает окончательно пасть духом, и я снова делаю рывок. Бегу почти вслепую на ее голос, глаза застилает пелена. Во рту абсолютно сухо, дыхание сбивается. Чувствую, что она уже близко, и глупейшая улыбка невольно появляется на моем лице. Еще совсем немного… Но вот новый шаг, и проклятые ноги снова подводят! Мир вокруг медленно наклоняется вбок, эхо разносит по лесу мой хриплый выкрик: "Мама…". Последнее, что вижу — желтые глаза, наблюдающие за мной из темноты. Мгновение боли, затем блаженная пустота поглощает меня полностью… Резко дернувшись на кровати, я, наконец, проснулась и тут же накрылась одеялом с головой. Солнце уже встало и заглядывало прямо в мое окно, раздражая неимоверно. — Проснулась, Гатька? Я сделала вид, что не слышу бабулю и, продолжая изображать спящую, старательно зажмурила глаза. — Вставай, лентяйка! Сегодня луна идет на спад, Хаим приедет, а у тебя дела не переделаны, — бабуля сдернула с меня одеяло и потрепала за плечо. — Давай-ка, милка, поднимайся! — Еще немного… — я попыталась накрыть голову подушкой, но и ее немилосердно отобрали. — У тебя две минуты, Гатька! Делов много. Хлеб на столе, молоко в бадейке: для тебя и Кролика. Я в лес пошла, скоро вернусь. Вытянувшись на кровати во весь рост, я потянулась и сладко зевнула. Хлопнула дверь — бабуля ушла, и я решила еще немного полежать. Но не тут-то было: Кролик с разбегу прыгнула мне на грудь и стала перебирать на моем животе своими лапищами. Скинув наглую кошку на пол и обреченно вздохнув, встала. До отвалу наевшись хлеба с земляничным вареньем и запив всё это дело хорошим количеством парного молока, я отправилась во двор. Кролик, опередив меня, уже была там, сидела на скамейке и намывала свою наглую полосатую моську. Следующий час я занималась делами: кормила кур, чистила у козы, таскала воду в бочки на огороде, чуток задержалась у грядок с клубникой… Потом смыла с себя грязь и, забравшись на забор, уставилась вдаль в ожидании Хаима. Просидев так несколько минут, которые показались мне вечностью, я заскучала. От нечего делать стала припоминать последний свой сон. Снилась мама. |
