Удивительно то, что во сне я точно знала, как она выглядит, узнавала ее голос, полный грусти и тревоги, но стоило проснуться и всё — не могу вспомнить даже цвет ее волос. Так же было и с отцом. Иногда мне снилось, что он стоял спиной ко мне, я бежала к нему, звала его, но, как ни старалась, не могла приблизиться даже на шаг. А он, в конце концов, так и не оглянувшись назад, уходил. Когда была помладше, я часто рыдала во сне и, проснувшись, всё время спрашивала у бабули, почему они оставили меня? Что я сделала не так? Было очень обидно и жалко себя. Но время прошло, и я давно не пристаю с глупостями с Хеске, не виню родителей ни в чем, и уже несколько лет как перестала сбегать из дома, чтобы найти их… И письма им больше не пишу. Только никак не могу перестать видеть их во сне, но когда-нибудь я научусь и этому.
Чуть больше десяти лет назад мама пришла к бабуле Хеске беременная мною, всё время говорила, что скоро за ней приедет жених, Тиирон, по совместительству мой отец, и заберет ее с собой. Но время шло, а он не приезжал. Живот у мамы рос, а вместе с ним росло ее безразличие ко всему вокруг. На последнем месяце беременности впервые приехал мамин друг — сатир по имени Хаим — он привез маме письмо от отца. Мария прочла его и долго плакала. А потом начались роды, и душной летней ночью появилась на свет я. Утром мама позвала Хаима и взяла с него клятву, что он не оставит меня, чтобы не произошло в дальнейшем. Тот долго отнекивался, но она умела уговаривать.
А через восемь месяцев мама ушла, оставив меня в домике бабули.
В день, когда мне исполнилось два года, снова появился Хаим, сказал, что его кошмары замучили. Главным действующим лицом в его страшных снах была маленькая я: стояла возле домика Хески и горько плакала, а рядом никого не было, кто бы меня утешил. Бабуля только руками развела и предложила навещать меня, когда у мужчины будет возможность. Так и повелось, что раз в месяц Хаим стал приходить к нам и привозить мне игрушки, книги, вещи. Он же, когда настала пора, нанял для меня учителя: Магалыч должен был обучить меня чтению, правописанию, математике, истории и географии, а также нескольким языкам. Сутулый старичок с неизменной своей спутницей — доброй улыбкой на морщинистом лице — сразу вызвал у меня безграничное доверие и живой интерес. Приходил Магалыч три раза в неделю порталом и с усердием пытался впихнуть в мою головушку всего и побольше. Но голова у меня маленькая, и занимать ее всякой ерундой я не позволила. Поэтому всё чаще вместо лекций о нашей стране я слушала невероятные истории из жизни старика; а вместо заучивания точного расположения рек и озер в Эндорре, мы изучали лес, окружающий дом Хески, и растения в нем. Лет пять назад, во время очередной прогулки. учитель решил немного поколдовать, чтобы показать мне настоящего кролика. Но, видно, со словами старик где-то напутал, так у меня появился дикий лесной котенок. Я уговорила бабулю оставить его у нас и назвала Кроликом. Позже оказалось, что это не кот, а кошка, но кличку менять не стали, привыкли уже все.
Так и получилось: к десяти годам всем моим миром был маленький бабулин домик, окружающий его лес и непроходимые болота… Кроме того, у нас было хозяйство — курятник, коза (которую так и звали Коза) и кошка Кролик. Немногочисленными существами, близкими мне, стали: "болотная ведьма" (так бабулю за глаза называли те редкие гости, кто порталами приходил к ней за травками-отварами), "чертов бражник" (так Хеска называла сатира, видимо, это как-то было связано с его вечно затуманенным взглядом и веселым настроением) и Магалыч — бывший архимаг, добровольно-принудительно выбывший из Верховного Совета магических существ в связи с наступлением пенсионного возраста и участившимися провалами в памяти.
Тоскливо оглядев дворик, я спрыгнула с забора и, сморщившись, потерла отсиженное место. Хаима по-прежнему не было, бабули тоже, Магалыч должен был прийти только послезавтра. |