Он взял ребенка и вынес его в первую комнату. Пьер и его жена стояли перед дверью. Они были одеты по-дорожному, как накануне, возвращаясь с обхода капканов. Он спустил на пол Изабеллу и кинулся к ним.

— Вы что это затеяли! — крикнул он. — Вы не уедете! Вы не можете уехать! — Он с отчаянием обратился к женщине: — Она умрет, если вы не останетесь и не будете ухаживать за ней. Вы не должны бежать!

— La mort rouge! — сказал упрямо Пьер. — Остаться — смерть!

— Вы должны остаться! — повторял Билли жене Пьера. — Вы же тут одна женщина… единственная женщина… на сотню миль. Она умрет без вас. Вы останетесь, если бы мне пришлось даже убить вас!

С кошачьим проворством Пьер взмахнул тяжелой рукояткой собачьего бича, который был у него в руке, и она со страшной силой обрушилась на голову Мак-Вея. Он зашатался, в глазах у него потемнело, и он грохнулся посреди пола, уловив еще в последнее мгновение странный дикий крик. Во внутренней двери перед ним в тот же миг мелькнула белая фигура Изабеллы. Затем он потерял сознание.

Когда он очнулся, он увидел перед собой лицо Изабеллы. Он помнил, что слышал только что ее голос, звавший его. Он чувствовал прикосновение ее рук, и когда он открыл глаза, ее распущенные волосы касались его груди. Голова его была откинута, и он увидел прямо перед собой ее лицо. Оно ужаснуло его.

Он понял, что она говорила ему, пока он лежал на полу.

— Вы должны уйти… должны уйти! — повторяла она рыдающим голосом. — Вы должны увезти моего ребенка. И вы… вы… должны уйти!

Он приподнялся и встал, все еще немного шатаясь. Он подошел к ней и посмотрел на нее так же, как в тот раз, когда он сказал ей, что пойдет с ней через лес.

— Нет, я не уйду, — сказал он твердо, но прежним ласковым голосом. — Если я уйду, вы умрете. Поэтому я останусь.

Она безмолвно посмотрела на него.

— Вы… вам нельзя оставаться! — пробормотала она наконец. — Неужели вы не видите… не понимаете? Я женщина… и вам нельзя! Вы должны увезти ее… и прислать помощь.

— Здесь нет помощи, — спокойно сказал Мак-Вей. — Много времени вы пробудете без помощи. Я останусь… и… и клянусь… я буду ухаживать за вами, как он… как бы он ухаживал. Он заставил меня поклясться в том, что я буду заботиться о вас…

Она посмотрела ему в глаза. Он видел, как трепетала ее грудь, как беззвучно шевелились ее губы. Она упала бы, если бы он не поддержал ее.

— Если что-нибудь случится, — прошептала она, — вы… будете заботиться… о ней… о моей девочке…

— Да, всегда.

— А если я… если мне станет лучше…

— Да, да, — успокаивал он.

— Если я…

Он понял ее тревогу.

— Да, я знаю, я понял! — вскричал он быстро, чувствуя, что она тяжелее опирается на его руку. — Если вам станет лучше, я уйду. И никто не будет знать во всем мире… никто… И я буду добр к вам… и буду заботиться о вас…

Он остановился, откинул назад ее волосы и посмотрел ей в лицо. Потом он отнес ее в ее комнату, а когда он вернулся, маленькая Изабелла плакала.

— Бедная моя крошка! — вскричал он, схватил ее на руки. — Бедная крошка…

Ребенок улыбался ему сквозь слезы, и Билли вдруг присел с ней на край стола.

— Ты у нас с самого начала была крепенькой, как камешек, ну и теперь надо быть такой же, маленькая моя.