|
Илюша явно был не в настроении. И опять, как тогда в гостиной, Савельеву поразило какое-то взрослое и страшноватое выражение его лица. Илюша рассказал, что все у него хорошо, но папа очень занят, мама Шура болеет, а возится с ним одна Наталка – домработница. Хорошо-то хорошо, но дома ему скучно. В садике лучше, здесь у него друзья и игры, а дома – одна Наталка, и даже хомячка не разрешают завести. А потом, глядя в лицо Лидии Константиновне с этим странным «взрослым» выражением лица, неожиданно прибавил:
– Мама Шура стала совсем плохая! Все время пьет джин и курит. Со мной не играет, как раньше. Сейчас ее забрали в больницу, а папа сказал, что еще повыбирает и купит мне новую маму, другую, чтобы играла, гуляла, собирала со мной «Лего»… И вообще, чтобы была добрая и веселая, а то одному плохо! Сначала Савельевой показалось, что она ослышалась. Но нет, мальчик говорил не по-детски серьезно. Да и воспитатели подтвердили: до мамы Шуры, которая на первых порах приводила мальчика в сад, Илюшу водила в садик другая «мама», которая исчезла так же неожиданно, как и появилась. Заинтригованная Савельева решила понаблюдать за дальнейшим развитием событий. Ситуация показалась ей настолько непривычной, что она даже бросила на середине курс оздоровительных пиявок, лишь бы не отлучаться в неурочное время с работы. «Пиявочница» Людмила Николаевна, конечно, решила, что Савельеву просто-напросто обуяла жадность. Никак не могла поверить, что в работе заведующей детским садом могут случаться неординарные события. А Лидия Константиновна так-таки и дождалась! Не прошло и недели, как по-всегдашнему солидный и представительный Лиханов-старший постучался в ее кабинет. Вместе с ним вошла худенькая, стройная миловидная молодая женщина, просто и скромно одетая, которая буквально заглядывала ему в рот. Лидия Константиновна, несмотря на свой возраст и опыт, всегда немного терялась в присутствии Лиханова. И только в этот раз поняла почему. Лиханов был фантастически самоуверен. Он фундаментально разместился в кресле у ее стола, предоставив право наивно щебетать молодой женщине – «новой маме» Илюши. А женщина прямо-таки разливалась соловьем. Просила называть ее «мамой Верой», рассказывала, что серьезно готовится к браку с таким супермужчиной, как Лиханов Игорь Иванович, ее нынешний работодатель. Что сразу, буквально с первых минут, привязалась к Илюше – «бедному сироте». И что рада наконец оделить мальчика душевным теплом и заботой! Лидия Константиновна слушала ее, поглядывала на Лиханова и непонятно почему ощущала себя словно на любительской сцене. Ей вдруг стало казаться, что в кабинете собрались просто актеры: благородный разведенный отец семейства, добродетельная мачеха из серии «не та мать, что родила, а та, что воспитала» и она сама – чуткий и современно мыслящий дошкольный педагог. Вот такая жизненная, в общем-то, сценка. Но что-то упорно мешало ей поверить в искренность «исполнителей». Что-то беспокоило ее, какое-то воспоминание, неуловимое «нечто», связанное с Илюшей. Но что? Так бывало с ней и раньше: надо вспомнить какое-то имя, фамилию актера, название книги, а никак не получается. Точно знаешь, а на ум не идет. И ускользает тем сильнее, чем сильнее роешься в памяти. Поняв, что сегодня вспомнить это «нечто» не получится, Лидия Константиновна любезно и уважительно распрощалась с Лихановым и новой его пассией. Заверила, что с мальчиком в группе все будет в полном порядке. Даже слегка пошутила – не пригласят ли ее, дескать, на скорую свадьбу. Расстались они довольные друг другом. И с этого момента неожиданно для себя самой Лидия Константиновна ощутила живой интерес к Илюше. Не раз ловила себя на том, что ей хочется понаблюдать за ним в группе, подбодрить его, чем-то угостить. Наконец, просто ласково провести рукой по его кудрявым льняным волосенкам. |
