А завтра, сказал себе Рейн, он попробует разрешить эту проблему.

После такой ночи она должна только радоваться, что дела в Кингсбюри задержат его сегодня вечером. Днем она может начать готовиться к большому балу, который запланировал Рейн, чтобы отпраздновать их брак, познакомить Гэрриков с местным дворянством и представить Джоселин как виконтессу.

Раз муж уехал, она сможет провести вечер с Александрой, быстро ставшей для нее хорошим другом, а потом почитать. Она должна радоваться спокойному вечеру.

Но к тому времени, когда они с Алекс — с Алексой, поправила себя Джоселин с улыбкой — закончили ужинать и Джоселин удалилась к себе в комнату, чтобы почитать, настроение у нее переменилось.

Она немного разочарованно вздохнула. Она уже скучала по Рейну, а ведь он отсутствовал еще не полный день. Это только еще раз доказывало, как сильно она его полюбила.

Ее охватило чувство вины. Вчера Рейн десять раз сказал ей о своей любви. Он говорил эти слова, целуя ее губы, произносил их, лаская ее грудь, шептал их между поцелуями, которыми осыпал ее живот и женские прелести.

Но она не говорила этих слов ему в ответ.

Почему? — задумалась она, стыдясь этого, потому что давно знала, что это правда. Она любит Рейна. Почти с самого начала. Почему же она не сказала об этом, если понимала, как нужны ему эти слова?

Доверие, решительно приказала она себе. После всего, что произошло между ними, она должна быть уверена, что может доверять ему. Она содрогнулась при мысли, что лжет сама себе. На земле не было человека, которому бы она доверяла больше, чем Рейну.

Джо покраснела, когда начала осознавать горькую правду. Наказание. Она заставляла Рейна платить за свои страдания. Это было эгоистично и зло, и все же она не могла остановиться. Всякий раз, когда Рейн говорил о своей любви и она не отвечала ему, она заставляла его расплачиваться за то, что ей пришлось пережить.

Но разве Рейн не страдал? — возразил ей внутренний голос. — Неужели ты все еще играешь в месть? Или ты уже готова отбросить прошлое и стать доброй и преданной женой человеку, которого любишь?

Святой Боже, безусловно, своей нежностью и вниманием, своей любовью и заботой он уже расплатился за все.

Словно рассеявшиеся после грозы тучи, мысли Джоселин стали светлыми, ее смятение прошло. Прошлое забыто. Она любит Рейна, а он любит ее. И пора ему сказать об этом.

Улыбаясь, с радостно бьющимся сердцем, Джоселин пересекла комнату. Она не могла дождаться возвращения Рейна. Господи, она так хотела, чтобы он вернулся сегодня. Он не приедет, но сегодня она будет крепко спать. Она приняла решение. Ее сердце наконец-то освободится от груза.

Какое-то неясное беспокойство овладело ее чувствами, превратившись в уверенность — что-то не так.

Джоселин открыла глаза с большим трудом, чем должна была бы. Веки казались тяжелыми и ватными, минуту спустя их стало щипать. В это мгновение она вздохнула и поняла, что воздух тяжелый от копоти, дышать почти невозможно. От кашля она окончательно проснулась и осознала, что комната пылает.

Пожар! Господи, Господи, только не это! Комната была заполнена густым черным дымом, по занавескам побежали язычки пламени, уже пожиравшие край ковра. Пожар! Это давно уже стало для нее кошмаром — с той ночи в коттедже. Джо охватила паника, на мгновение она перестала что-либо понимать. Она не шевелясь сидела на кровати, не сводя глаз с огненной стены, со все растущим ужасом понимая, что если она сейчас ничего не предпримет, дым поглотит ее прежде, чем кто-либо догадается, что случилось.

Она попыталась заставить губы шевелиться, попыталась выдавить из себя крик, но звуки не шли из ее горла, парализованного, как и ее руки и ноги.

Ты же не можешь просто так сидеть и ждать — сделай же что-нибудь. Но тело не повиновалось ей, а огонь подбирался все ближе.