Тягач смотрел на Круглова с восхищением: «Ну и умен же, лысый черт! Это вам не мускулами играть, сбивая мордой вниз накачанных бугаев. Нет, все-таки мне повезло, что с таким человеком судьба свела. И сыщик Ильин, иногда заменявший Круглова в проведении операций, тоже не промах. Не раз давал мне толковые советы».

Да, с Кругловым и Ильиным было легко и интересно работать. Они всегда находили остроумные решения в сложных ситуациях. И казалось, чем труднее складывалось положение, тем с большим рвением они пытались найти верный путь. Следя за ходом их рассуждений, Тягач частенько замечал, как его восхищает профессионализм этих опытных сыщиков. Впрочем, Круглову и Ильину льстило это восхищение неискушенного в оперативных делах собровца, все ещё сохранившего детскую тягу к приключениям. Признаться, любой настоящий сыщик до седых волос играет в погони и схватки.

Так продолжалось до тех пор, пока Тягач не угодил на нары в зону, да ещё по обвинению в умышленном убийстве с отягчающими обстоятельствами. Конечно, он приспособился к местным условиями. Здесь можно было существовать, но не жить! И лишь тоска и злобная ненависть к тем, кто намеренно подставил его, «окунув» в эту яму, постоянно отравляли ему душу. К сожалению, тот день стерся из его памяти: видимо, ему подмешали в водку приличную дозу клофелина или другой лекарственной дряни. Но только он совершенно не помнил, как его нашла милиция в бессознательном состоянии возле трупа молодой девицы с многочисленными ножевыми ранениями. На лежащем рядом ноже позже были обнаружены лишь его отпечатки пальцев. Да и нож этот действительно принадлежал Тягачу, что он и не отрицал на следствии. Конечно, Тягач знал, что не мог, просто не мог убить женщину, да ещё так зверски. Он был спокоен и выдержан. Воспитанный матерью в духе уважения к женщине, он считал себя неспособным к совершению столь жестоких и бессмысленных действий. Однако все улики были против Тягача, да и в квартире, кроме него и трупа, никого не было. Но изначально цельной картины не складывалось. В эту квартиру они пришли втроем: Тягач и двое крутых ребят, которых он знал по кличкам Туша и Ветерок. А эксперт, по словам следователя, нашел только отпечатки пальцев его и хозяйки дома. Да и стаканов, из которых пили, обнаружили только два и с теми же отпечатками пальцев. А их должно было быть по крайней мере четыре. И если предположить, что убил все-таки он, то могли же эти двое мордоворотов утащить его оттуда. Ан нет, оставили там рядом с трупом, а сами скрылись. Но главное не это: ведь не мог же он отключиться после ста пятидесяти граммов водки. Значит, подсыпали ему что-то в стакан. А сделать это могли либо Туша, либо Ветерок, а скорее всего они действовали заодно. А иначе зачем так рьяно уговаривали его забежать на часок на эту «хату»? Зная, что он не охоч до легкодоступных женщин, они просто зазвали его немного выпить в домашней обстановке. Теперь, бесчисленное количество раз анализируя развитие событий, Тягач не сомневался, что попал в ловушку. Дня через три после ареста вызвали его из камеры на допрос, и он увидел в кабинете Круглова. Тот попросил оставить их с Тягачом наедине. Круглов сочувственно похлопал его по плечу, но сразу откровенно сказал, что ничем помочь не может: слишком уж все ловко подтасовано.

— Я, откровенно говоря, не знаю: тебя они устраняли или бабу решили ликвидировать, а ты тут подвернулся в качестве исполнителя. Баба-то убитая местному отделу информацию кое-какую поставляла. Вот ее-то они скорее всего и задумали убрать, а на тебя свалить. Но это только одна из версий. Теперь, увы, тебе придется за чужую вину отдуваться. Я адвоката одного неплохого знаю, уже с ним договорился, он будет тебя защищать. Ты не оправдывайся, это бесполезно, да и суду не понравится. Посчитают, что ты не раскаялся, и больше дадут для исправления. Лучше тверди, что был пьян и ничего не помнишь.